Брак по-техасски
Шрифт:
— Тебе нравится? Хотелось чего-нибудь особенного, но я ведь никогда не покупала платья сама. — Она провела ладонью по рукаву. — По-моему, ничего, а?
Он взял ее руку, поднес к губам и перецеловал все суставчики.
— Это более чем ничего. У тебя превосходный вкус. Если не веришь мне, оглядись вокруг. У тебя прирожденное чувство стиля.
Положив ее руку себе на плечо, он собрался, было поцеловать ее, но в этот момент на кухне что-то загудело — громко и
— Ох! Жаркое готово. Ты голоден? — спросила она, отстраняясь, и, словно подхваченная вихрем своего платья, унеслась на кухню.
— Да, да. Я очень голоден, — пробормотал он скорее себе, чем ей. Почувствовал, что мучим совсем другим голодом. Через несколько часов он оставит ее, даже не зная, когда снова вернется…
Из кухни вышла Карина с полным подносом. Коди бросился навстречу, принял тяжелый поднос и опустил его на стол, где Карина уже расставила отдельные сервировочные блюда — согласно их предназначению.
Забрав опустевший поднос, она снова поспешила на кухню.
— Сегодня я купила немного вина, — бросила она через плечо, — не желаешь открыть?
Коди, улыбаясь, последовал за ней.
— Бог мой, да ты у меня становишься отважной. Даже вино!
— Если хочешь знать, — весело защебетала Карина, — я объяснила, что у нас сегодня на обед, и тогда один добрый человек предложил несколько сортов вина. И дал на пробу образцы, чтобы я сама выбрала лучшее.
— Какой такой добрый человек? — подозрительно поинтересовался Коди.
Она вручила ему бутылку.
— Один из винного магазина.
— Гм. — На мгновение он представил свою наивную маленькую жену весело беседующей с посторонним человеком. Что ж, ей надо привыкать к самостоятельной жизни.
Приступив к еде, Коди почувствовал, что действительно голоден.
— Понятия не имел, что ты умеешь готовить, — сказал он, потягивая вино. Надо же, и вино выбрала замечательное!
— Не ожидал? — кокетливо подняв бровки, спросила Карина.
— Да, надо сказать, ты меня приятно удивила.
— Я считаю, что каждая девушка должна уметь готовить пищу. А как же еще может она следить за тем, что происходит на кухне?
— Большинство женщин, которых я знаю, считают, что они погрязли на кухне.
— В самом деле? — Никогда еще ее улыбка не была такой милой, — Но тогда выходит, что не одно только кулинарное искусство влекло тебя к ним, а?
Коди едва не поперхнулся вином. Показалось, будто только что получил удар лапкой от котенка, которого нежно поглаживал.
— Я сделал тебе комплимент, — с достоинством проговорил он.
— Сравнивая меня с другими женщинами? Хорошенький комплимент!
—
Изучающим взглядом Карина смотрела на него поверх бокала с вином.
— Вот как? Нет?
Он стойко выдержал ее взгляд.
— Нет. Ты моя жена. И больше никого нет в моей жизни.
— Но я ведь не настоящая твоя жена. Я хочу сказать, что ты не выбирал меня, не думал на мне жениться, не делал мне предложение… — Ее голос осекся.
Коди поднялся, подошел к ней сзади и вместе со стулом оттащил от стола.
— Если собираешься добавить, что я не хочу тебя, то ошибаешься, дорогая. Здорово ошибаешься. — Схватив ее в охапку, понес в спальню.
— Коди! Что ты делаешь — мы же еще не съели и половины обеда. Ну, Коди… Ну, зачем…
Поцелуем он крепко запечатал ей рот. И ощутил вкус вина на ее губах, запах незнакомых духов, дрожь, пробежавшую по телу, прерывистое дыхание, а когда поднял голову, то увидел на ее лице улыбку поощрения.
Сознание, что она желает его, уничтожило все барьеры и окрылило его.
Несмотря на нетерпение, он со всей осторожностью снял с нее платье и комбинацию, чулки, туфли — кроме лифчика и трусиков. Потом, побив все свои предыдущие рекорды скорости, разделся сам и опустился рядом с ней на колени.
— Ты такая красивая, — шептал он, распуская ее волосы по подушке, ведя пальцами по кромке лифчика… и просовывая руки под спину, чтобы освободить от этой деликатной принадлежности туалета.
— Я чувствую себя красивой, когда ты смотришь на меня вот так, — стыдливо согласилась она, с трудом справляясь с дыханием.
Когда, наконец, лифчик был брошен на пол, по всему ее телу пробежала дрожь. Он легонько нажал пальцем на открывшуюся розовую пуговку и с восхищением наблюдал, как она утопает в тугой округлости, потом коснулся языком горделивой вершины…
Вытащив из-под Карины покрывало и простыню, укрыл ее. Спросил:
— Тебе холодно? — Она покачала головой, хотя начала покрываться гусиной кожей. — Сейчас я согрею тебя.
Он и сам дрожал от сильнейшего возбуждения, но не хотел торопить ход событий, чтобы не воспользоваться опять преимуществом, как это имело место в ночь после свадьбы. Рука медленно скользила по телу, успокаивая и вместе с тем возбуждая, поощряя ее ответить на ласки.
Как же она желанна! Противиться желанию целовать ее, больше не было сил. И он стал покрывать поцелуями все ее тело, исследовать губами каждую ложбинку.
— О, Коди! О, пожалуйста… Я хочу тебя… Да, да. Ну, пожалуйста…