Брак по-техасски
Шрифт:
— О, сегодня утром я очень спешила. Сняла, чтобы наложить на руки крем, а надеть забыла.
— Часто такое случается? — как можно более безучастным тоном спросил он.
— Что часто случается?
— Что ты забываешь надевать кольцо.
— Я как-то не думала об этом. Несколько кварталов ехали молча. Коди сам
решил не продолжать больше эту тему. Нервы были слишком натянуты, а сам он чересчур устал для рациональной дискуссии, да и Карина пребывала в каком-то странном настроении. Ничего подобного он раньше не наблюдал.
Оставив
— Начну готовить обед, — бросила она через плечо.
— Карина?
Она приостановилась, с явной неохотой обернулась в его сторону, но не сказала ни слова.
— Что случилось?
Она удивленно подняла брови.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Ты совсем непохожая.
— На что непохожая?
— На ту женщину, что обычно встречала меня, когда я приезжал.
Карина скрестила руки на груди.
— Возможно, что так. Нельзя же все время оставаться одним и тем же человеком, Коди. Мы меняемся. Мы взрослеем, становимся другими. И тебе это известно лучше, чем кому-либо.
— Это почему же?
— Сперва жена для тебя была новинкой, а свадьба — просто игрой. Устройство общего дома и эти поспешные приезды-отъезды вносили разнообразие в твою жизнь… А потом ты совсем перестал приезжать. — Повернувшись, она ушла на кухню.
Коди последовал за ней до двери и там остановился, прислонившись к косяку — руки в карманах.
— Теперь я здесь.
Она суетилась около полок, у холодильника, у буфета.
— Я знаю, — пробурчала она и стала резать овощи.
— Тебя, я вижу, это не трогает.
Вскинув голову, Карина взглянула на мужа.
— Трогает, Коди! В том-то все и дело. Еще как трогает. Я очень соскучилась. Ты обещаешь приезжать, а потом откладываешь. Я чувствую себя всеми позабытой, не знаю, что делать, на что рассчитывать. Да, мне нравится свобода, но до определенного предела. Я вроде замужняя и незамужняя. У меня есть муж, но я вижу его слишком редко. Что ты хочешь от меня?
Он пожал плечами.
— Я хотел, чтобы ты была счастливой. Как только я смог вырваться, сразу же примчался.
Отложив нож в сторону, Карина подошла к нему и, обхватив шею руками, прошептала:
— Я так счастлива, что ты дома, Коди. — Их губы встретились в долгом поцелуе.
Коди подхватил ее и крепко прижал к себе, позабыв обо всем на свете. Языком поцелуев он рассказывал ей, как страшно скучал по ней, как жаждал ее, как тосковал…
Поцелуям не было конца, но вскоре Коди почувствовал вдруг, что вот-вот взорвется. Он поднял ее на руки и отнес в спальню. Лихорадочно срывая одежду, успевал жадно ласкать…
Она отвечала так же пылко. Эта женщина, которая стала для него важнее самой жизни, лишила его дара речи и способности что-либо соображать.
Взаимная
Долго лежали без всякого движения. Коди чувствовал себя так, как будто наглотался наркотиков и потерял чувство времени и пространства. Когда же, наконец, пришел в себя, то увидел, что не удосужился даже снять покрывало. Так они и лежали поперек застеленной кровати.
Он потерся носом об ее ухо.
— Я скучал по тебе, малышка.
— Я тоже.
— К сожалению, — сейчас все очень осложнилось.
Карина отодвинулась и озабоченно взглянула в его лицо.
— Осложнилось?
— С моей работой, да и со всем прочим. Мой план должен был осуществиться еще месяц назад, но все еще не завершен.
— То, чем ты занимаешься, так важно для тебя, да?
— Если иметь в виду мой вклад в это дело, то конечно.
Вздохнув, она откатилась в сторону.
— Куда это ты собралась? — поинтересовался Коди, опершись на локоть.
Откинув волосы за спину, Карина встала.
— Принять душ и, наконец, закончить приготовление обеда.
Коди проводил ее долгим взглядом. Что же такое происходит? Во время любовных утех она полностью слилась с ним. Почему же с таким безразличием удаляется сейчас?
Впервые в жизни он почувствовал себя старым и отвергнутым. Это чувство было ненавистно… и ненавистен страх, поселившийся в груди.
Он прошел в другую ванную и тоже принял душ. Вернувшись в спальню, нашел старые джинсы и рубашку, которые оставил в один из прежних приездов.
Карина уже возилась на кухне — в сатиновом халатике цвета голубого сапфира. Волосы небрежно забраны сверху в пучок, и лишь отдельные непослушные пряди вились на затылке. Как же она прекрасна и… как сейчас далека от него!
По молчаливому согласию разговор вращался большей частью вокруг предстоящего совместного обеда, его возвращения и ее занятий. Никто из них намеренно не хотел касаться более личных тем.
Как всегда, обед был превосходным. Коди смаковал каждый кусок, чувствуя, как усталость и напряжение мало-помалу покидают его. Карина приготовила кофе, и они, устроившись перед камином, наслаждались ароматным напитком.
И снова позиция Карины и ее поступки свидетельствовали о перемене в их взаимоотношениях. Прежде они сидели на кушетке рядом, но чаще всего она забиралась к нему на колени.
На этот раз она присела на стул сбоку от Коди, а он развалился на кушетке и наблюдал, как она задумчиво смотрит на языки пламени. Профиль Карины был прекрасен. Ах, почему он не родился художником? Тогда смог бы на холсте запечатлеть совершенство ее лица — этот чуть приподнятый кверху кончик носа, чистую линию подбородка и благородный изгиб шеи. Мягкий свет камина румянил ее щеки. А ее рот… Коди едва не застонал от нахлынувших чувств.