Брак по-техасски

Бродрик Аннетт

Ниже талии сорочка распахивалась на обе стороны, открывая длину стройных бедер.

— Это и есть то, в чем ты теперь спишь? — спросил Коди хрипловатым голосом. — Удивляюсь, как ты не подхватила воспаление легких.

Карина пошла к нему — внешне безразличная к его замечанию. Подойдя, нырнула под покрывало и растянулась у него под боком.

— Никто никогда не увидит меня в этом, кроме тебя, Коди.

Ему пришлось сделать глотательное движение, прежде чем он смог выговорить:

— Надеюсь. Мне чертовски не хотелось бы убивать

кого-либо на этом этапе моей жизни.

Она повернулась к нему лицом, опершись на локоть.

— Я хотела, чтобы ты нашел меня сексуальной.

— Если я найду тебя чуточку более сексуальной, я взорвусь.

Сказанное действительно было недалеко от истины. Коди не был уверен, что сможет сладить с такого рода стимуляцией — после целого года вынужденного воздержания. Напомнив себе, что совсем недавно вышел из госпиталя, он легонько притянул ее к себе и потерся носом об ее подбородок.

— Мы будем смотреть телевизор? — игриво справилась Карина.

Не глядя, Коди ткнул в кнопку пульта дистанционного управления и припал губами к ее шее. Услышав ее неровное дыхание, почувствовал, как она коснулась его. Это прикосновение воспламенило его.

Он положил свою дрожащую руку ей на бедро и ощутил тонкую ткань — единственное, что разделяло их в этот момент.

И снова кончики ее пальцев забегали по его разгоряченному телу.

— Где ты научилась этому? — спросил он, припоминая, какой стыдливой она была раньше.

Карина взглянула на него из-под длинных ресниц.

— Прочла об этом в одной книжке — что нужно делать для получения удовольствия и как доставить приятное другому.

— Тебе нравится касаться меня?

Заметив, как краска стыда залила ее лицо, он улыбнулся. Несмотря на продолжительную разлуку, она совсем не изменилась.

Наблюдая за ним широко открытыми глазами, она кивнула головой. Коди ответил долгим взглядом и сказал:

— Похвально. Ну-ну. Давай. — С этими словами он энергично притянул ее к себе.

В ее глазах блеснул испуг.

— Покажи мне, чему еще научила тебя книжка, — улыбаясь, попросил он.

Улыбка тотчас оставила его, когда она, точно следуя его инструкциям, приступила к чудодейству.

— Ох, Карина, дорогая. Я не могу этого вынести. Я так давно ждал и… о!..

Позже он не мог вспомнить, когда Карина невесомо опустилась на него, не причинив ни малейшего беспокойства его ранам. Она парила над ним, как бабочка. Он забыл обо всем, кроме того, что они снова вместе. Никаких мыслей — только страсть властвовала над ними. Испытанное им блаженство не поддавалось сравнению.

Не будучи дольше в состоянии сдерживать себя, он будто одеревенел и исторгнул крик, чувствуя, как ее ритмичные движения иссушают его.

— Что с тобой? — с тревогой спросила Карина. — Тебе больно? Мы сделали что-то…

И не было сил рассмеяться.

— М-да. Я бы сказал — мы сделали что-то необыкновенное. — Отдышавшись, добавил: — Моя нежная женушка в постели

обернулась тигрицей.

Бочком-бочком она отодвинулась от него и вытянулась рядом.

— Хорошо было?

— О, любимая… прелесть моя, это, в самом деле было неплохо!

На следующее утро Коди проснулся от бившего в лицо яркого солнечного света. С трудом поднялся, задернул шторы и вернулся в постель.

Смутно припомнил, что спать почти не пришлось, а если быть точным, то и совсем не довелось, потому что небо уже посветлело, когда он, опустошенный, собрался отдыхать, обняв рукой теплое тело Карины.

Она не пошевелилась — ни когда он вставал, ни когда, вернувшись, снова лег. Приподнявшись на локте, Коди стал смотреть на нее.

Они снова вместе, и на этот раз он твердо решил больше не разлучаться. Жена оставила свою работу, которая, по его мнению, много для нее значила. Предстояло обсудить, как быть дальше.

Еще в госпитале он спросил как-то Коула и Камерона, что они думают об открытии в Сан-Антонио клиники речевой терапии. Братья решительно поддержали эту идею. Таким образом, к их годовщине у него будет свой подарок.

Открыв глаза и увидев, что он наблюдает за ней, Карина улыбнулась. Нет, более красивой женщины он никогда еще не видел.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Превосходно. В полном согласии с окружающим миром. А ты?

— Так же. Я имела в виду твои раны.

— Несмотря на нашу активность прошлой ночью, я чувствую себя на редкость хорошо отдохнувшим. — Он зевнул и опустился на подушку. Играя с ее локоном, проговорил: — Я наблюдал за тобой, когда ты спала, и думал о том, как ты дорога мне и как я боялся в прошлом году потерять тебя. Слава Богу, ты предпочла остаться верной брачной клятве, хотя ее пришлось давать против воли.

— Коди! Это же не так! Я рассердилась на Альфонсо за то, что он силой принудил тебя жениться на мне. Я надеялась, что когда-нибудь ты, возможно, сделаешь мне предложение, но хотела, чтобы ты сам решился на это. Я понимала, что ты чувствовал себя как в ловушке, что ты никогда не думал обо мне в этом плане, но жениться на мне при тех обстоятельствах было благородно с твоей стороны.

Коди взял ее за руку и привлек к себе. — Хочу рассказать тебе одну историю, — сказал он, целуя ее пальчик с обручальным кольцом. — Когда убили моих родителей, все, чем я жил, весь мой мир — все разлетелось в прах. Я обозлился на всех и каждого, а сделать ничего не мог. Особенно памятна мне одна ночь. Тетя Летти зашла в мою комнату очень поздно, много позже после того, как все ушли спать. Не пойму, как она узнала, что я еще не сплю. Иногда я начинал верить, что ее глаза, подобно рентгеновским лучам, способны видеть сквозь стены и за многие мили. Эта леди почти никогда не ошибалась. — Он поцеловал Карину в носик. — Оглядываясь назад, я понимаю, что она, вероятно, проверяла меня каждую ночь, а я об этом ничего не знал.