Браконьеры
Шрифт:
– Вот это мать, так мать, твою перемать...
– только и смог выдавить Кефан.
Он вытащил из песка полузанесенный топляк, толщиной со свою ногу, и забредя в воду, с ходу навернул по башке одной и другой добыче.
– Ну-ка! Взяли! Ещё раз взяли!
– ухватившись за жабры они поочередно вытащили, сколько смогли, рыбу к кромке воды.
– Вот и осётр... 264 и 327 кг, - сквозь запых пробормотал Игрок, пряча в нагрудный карман свой универсальный прибор.
– Это не он, не осётр, это конец рыбалки. Эка мы приехали, ...
– озадаченно почесал башку Кефан.
– В смысле?
– Смотри...
– Кефан
– Здесь килограмм шестьдесят. Там ещё больше. Обе мамки. Точнее прапрабабки. Общей массой килограмм сто тридцать - сто сорок икры. Её срочно нужно обрабатывать.
– А что ты паникуешь?
– удивился Игрок.
– Сам же сказал: соль, сито есть. У меня тоже кое-что имеется. Смотри: Толстые полиэтиленовые пакеты. 10 штук. Вместо клеенки брал. Под жопу подстилать. Сто пятьдесят литров каждый. Соли литров по сорок в пакет - ничего и не помнется.
– Так-то оно так... Только куда ты её в деревне денешь? Кому ты её столько продашь? Хотя конечно... Вопросов нет... На восемьсот литров у меня морозилок есть... Мясо-рыбу повыбрасывать. Пристроить куда-то... Я еще знаю, кто на деревне морозилки продает... Галька-Пилотка вон, уезжает в Лесосибирск. Новый ларь 'Бирюсу' двухметровый сливает.
Посетовав на горькую судьбину (дома я после каждой тони 'плавёшку' не перебираю!), Кефан быстренько набрал сеть и решил повторить заход. Зайдя ещё два раза (запустить удалось снова не больше половины сети), и поймав по два осетра за тонь, они аккуратно выпотрошили пойманное, переложили икру в так удачно Игроком захваченные пакеты, выкопали яму в песке и зарыли остатки добычи. Сев в лодку поднялись до места стоянки и довели начатое дело до логического завершения.
– Это не рыбалка, это прям пахота какая-то несуразная, - прохрипел потный Кефан прополаскивая в воде сито после завершения засолки.
– Есть желание ещё порыбачить?
– Не знаю, чуть жив, - ответствовал Игрок. На всё, про всё у них ушло часов шесть-семь чистого времени.
– Может, просто на удочку попробуем что-нибудь поймать? Спиннинг я уже боюсь забрасывать...
– Давай. Ставь чаёк, я пока удочку подготовлю.
Он спустился к каргушке, где на перекате Игрок пробовал спиннинг, но не на течение, а как раз в затишек. В маленькую курейку образовавшуюся сразу после карги. Надо сказать, что снасть Кефан действительно 'подготовил'. Проще говоря, срезал все стоящие на одной из удочек причиндалы, и поставил то, что по его разумению могло соответствовать предстоящей рыбалке. От старого настроя остался только поплавок и грузила. Леску Кефан взял плетёнку, аналогичную той, что стояла у Игрока на спиннинге, может быть чуть послабее.
– Ну, уж на восемнадцать-то килограмм леска, я думаю, любую, мирную рыбу выдержит, - бормотал Кефан, привязывая к своему произведению рыбацкого искусства крючок, не разгибаемый даже плоскогубцами.
Приманку добыл трудолюбивый напарник. Следуя точным указаниям своего наставника.
– Поднимешься до тальников, где урез по большой воде был. Увидишь длинную полосу мусора, листьев, сучьев - вот там и ищи. Будут тебе черви, как штык.
И действительно, Игрок насобирал червей с литр, их оказалось полно.
– Хотя бы на берегу, и есть надежда, что слишком уж резких телодвижений не предвидится, - порадовался Игрок.
Кефан успел забросить удочку, откусить и отхлебнуть. Прожевать и поставить кружку на место уже не успел. Сперва, как-то сразу, без предисловий пропал поплавок, затем леска со звуком 'з-з-з-з-з' пошла вглубь и вправо, следом поползла из рогатки удочка.
– Держи её, бля!
– заорал Кефан, выливая на себя полкружки кипятка.
– Не вздумай удилище поднимать! Пяться жопой!
Он перехватил у напарника удочку, оценил величину угрозы, и достаточно свободно вывалил на берег довольно симпатичную рыбёху. В ней было сантиметров восемьдесят длины, сантиметров тридцать ширины, и пять восемьсот, как сообщил Игрок, весу.
– Сиг. Такие и у нас водятся. Правда, лично я не видел. Таких здоровых. Но слышал. На Северах и по шесть с половиной килограмм сигов ловили. В нашем времени.
Поправив слегка разрушенный 'стол', они снова забросили удочку и продолжили трапезу.
– Ну вот, бывает и здесь не клюёт, - закурил Игрок, в течение минуты осторожно жевавший, не сводя глаз с поплавка.
– Мне это затишье кое-что напоминает, - хмыкнул Кефан.
– У нас обычно, когда что-то крупное подходит, вот тогда 'мелочь' и прячется.
В это время поплавок начал медленно смещаться, чуть заваливаясь набок.
– У-уп-с! А я что говорил?
– Кефан мастерски подсёк неведомую добычу.
Подсечка удалась. На этом процесс и закончился. Рыба забрала с катушки метров семь лески, и все встало колом.
– Ни туда, и ни обратно, как зацеп, - пыхтел Кефан, осторожно выкачивая неизвестного противника.
– Щас ка-а-к даст - и только мы эту леску и видели.
Прошло минут семь. Кешка держал снасть в тугом натяжении, не форсируя процесс, но и не допуская, ни малейшей слабины.
– О! Пошла, пошла, пошла родимая!
– зашептал он, подматывая леску и держа согнутую в дугу удочку.
Из воды показалась черно-серая спинища. Толщиной сантиметров двенадцать. Потом показалась небольшая голова. Тут рыба неожиданно завалилась на бок, и как бревно, покорно потянулась за буксирующей её леской. Она была больше метра длиной, сантиметров шестьдесят шириной и вся какая-то серебристо-голубая. С тёмной, почти чёрной спиной.
– Вот это чир, так чир!
– восхитился Кефан.
– Сколько?
– Двадцать четыре восемьсот! У вас такие бывают?
– Мне известно про двенадцать. На Севере. Здесь, пожалуй, в другом прикол. Я ни разу не слыхал, чтобы чира на удочку ловили. Нигде. У нас Гаденыш тоже извращался, экспериментировал. Не клюёт он ни на что. Думали, что совсем травоядный. Ан нет, гляди ты, берет.
– Ну, что? Харэ на первый раз?
– спросил Игрок, осторожно спихивая чира обратно в реку.
– Харэ-э... Вот действительно... И понимаешь всё, и знаешь, что этой рыбе пипец по-любому, а губить рука не поднимается. Такого красавца...
– Кефан наблюдал, как Игрок возвращает рыбину в родную стихию.
– Только подумать, что всей этой красоте зимой кирдык придет...