Бракованный "Irien"

Евдокимова Юлия

"— Не все коту Масленица," — подумал про себя капитан, не услышав в скафандре, но осязаемо ощутив как за спиной сомкнулись внешние створки шлюза. Почти сразу же наверху загорелась редкая, кое-где прерывающаяся цепочка круглых светильников, из отверстий в стенах и полу хлынул паршивый технический, но все же воздух. Стас удивленно прочитал сообщение от детекторов скафандра на маленьком ручном дисплее: содержание кислорода немного ниже нормы, вредных примесей, как и ядовитых газов не выявлено.

Бывший космодесантник хмыкнул, заставив прозрачный щиток шлема запотеть, но команду снять шлемы для остальных отдавать не спешил. Впрочем, Рыжий успел опередить

его: навигатор стянул с себя шлем, поморщившись и опередил ответом немой вопрос капитана:

— Воздух тут так себе. Но дышать можно — даже человеку.

Станислав размышлял секунд двадцать, затем предостерегающе поднял руку (для Теодора) и сам стянул шлем. В нос ударила затхлая смесь давно скопившихся тут и не нашедших выхода запахов: окалины, слежавшейся пыли, мусора и…свернувшейся крови. Капитан помрачнел, встретившись взглядом со своим навигатором: оба они знали, что воздух подается из общей вентиляции, поддерживаемой на холостом ходу когда корабль был переведен в режим консервации. А значит снаружи их встретит не самое приятное зрелище.

Бывший старшина аккуратно выудил на свет бластер, привычно проверил батарею и кивнул Михалычу: механик замкнул один из контактов во внутреннем щитке и тронутые коррозией створки шлюза с натужным скрипом ушли в стены. Насколько помнил капитан, сейчас они должны были попасть на аварийную палубу, куда выходили порты со спасательными капсулами и вспомогательными катерами в гнездах. Но судя по результатам беглого внешнего осмотра крейсера, все они были пусты.

Первым, кто встретил космолетчиков почти у порога, был скелет. Женский, как понял, Станислав, наклонившись и вздрогнув: тот лежал поверх останков куда меньшего размера, закрывая его собой. Его обладательница когда-то изо всех сил пыталась добраться до спасательной капсулы, прижимая к себе своего ребенка, но не успела.

За спиной зашипел сквозь зубы Теодор, тоже разобравшись в реалиях когда-то отгремевшей здесь трагедии, а Михалыч, в последний ковырнув отверткой в щитке, звонко клацнул одним из рычагов на внешней стене аварийной палубы и узкое, вытянутое буквой П помещение озарил неверный свет старых, покрытых налетом грязи, панелей.

— Что здесь произошло? — негромко, словно боясь, нарушить покой погибших, спросил пилот, осторожно обходя каждую кучку костей: взгляд цеплял то черный, с серебряной прошивкой, комбинезон техника, то когда-то белый, а сейчас грязно-серый китель старшего офицера, а вот светло-зеленая униформа медика — тоже женщины, судя по поблескивающим в груде костей украшениям.

— Судя по отсутствию выстрелов в самом помещении и характерных повреждений останков — воздух отсюда просто откачали, когда люди пытались эвакуироваться. Они задохнулись, — безэмоционально ответил киборг, закончив сканирование последнего скелета почти у самого выхода в огромный центральный холл.

— На таких кораблях часто летели целыми семьями, — хмуро заметил Станислав, темнея лицом: он никак не мог оторвать взгляда от первых замеченных ими погибших. — Офицеры, обслуживающий персонал, часть колонистов и их близкие.

— Но кто и главное — зачем это сделал? — Теодор заметил, что крайние порты с когда-то стоявшими в них катерами расплавлены изнутри, видимо, выстрелами из бластеров на максимальной мощности. — Смотрите! Они специально намертво заблокировали шлюзы — чтобы больше никто не покинул корабль. Неужели это один из первых случаев космического безумия? — оглянулся он на капитана.

Станислав пожал плечами, а потом, подумав, кивнул. Синдром Винницкого-Майерса

или массовый психоз, охватывающий изолированную в течение долгого времени группу космолетчиков был прекрасно известен каждому, кто налетал не один десяток парсеков за свою жизнь. Как и его симптомы: нарастающий уровень агрессии, традиционно от военных к гражданским (но бывало и наборот), паранойя и бред, нарушения сна и координации, а затем на корабле внезапно вспыхивал бунт со всеми вытекающими: насилием, грабежом, массовыми убийствами и, как и здесь, неконтролируемым побегом в никуда.

— Судьба экипажа "Одинокого Рейнджера" многие годы оставалась неизвестной, судя по архивным записям не спасся никто, — констатировал Станислав, по принятому в космодесанте обычаю прижав руку к груди и отдав честь погибшим. — По-видимому, здесь, в стороне от звездных трасс и оживленных секторов, те, кто улетел на катерах и спасательных капсулах, так и не смогли добраться до границ освоенной людьми или ксеносами Ойкумены.

— Тогда, если и в остальных отсеках крейсера есть воздух — у нас есть шанс добраться до пульта управления гасилкой на центральном мостике и свалить отсюда? — с надеждой взглянул на капитана Тед, наблюдая как тот отдал киборгу бластер: Дэн страховал Михалыча, наблюдая как тот пытается открыть украшенные символикой Земной Федерации, створки главного холла.

— Возможно, но обольщаться что все пройдет быстро и легко, не стоит, — хмыкнул Станислав, на всякий случай вынимая из специального крепления и вибронож. — За столько лет на корабле может завестись что и кто угодно — от мутировавшей инопланетной плесени (в динамике шлема завистливо простонала Полина) до тех самых легендарных паразитов-мозгоедов, которых я в детстве боялся, — в шлеме презрительно фыркнуло.

На очередное посягательство механика внезапно отреагировал датчик безопасности справа от массивных створок: тусклый дисплей тревожно замигал красной рамкой, по старинке, без голосового оповещения, выводя предупреждение о низком содержании кислорода и упавшем давлении в главном холле. Дэн невозмутимо пристроил шлем обратно, а вслед за ним торопливо проделали то же самое и остальные.

Просторное помещение центрального холла размером с половину стандартного футбольного поля встретило космолетчиков разрухой и запустением: на полу лежал толстый слой пыли с частично мумифицировавшимися останками тех, кто не успел добежать до аварийной палубы, экраны оповещения под потолком потрескались и обуглились от прямого попадания бластеров, а на стенах кое-где виднелись так знакомые капитану черные кляксы горелой плазмы.

Краем глаза Станислав заметил как никогда не выказывавший склонности к религии Теодор спешно перекрестился, обходя характерно оплавившийся пластиковый холмик информационной будки: внутри он заметил скорчившиеся останки сразу двух человек, по-видимому, оператора и дежурного администратора. Пилот не забыл прихватить любимую монтировку с "Мозгоеда" и сейчас то и дело машинально вертел ее в руках, описывая замысловатые восьмерки.

Пока космолетчики оглядывались, Дэн уже успел описать полный круг по всему залу, просканировав тела погибших на предмет оружия, но ничего так и не нашел — видимо, те, кому удалось покинуть крейсер, забрали его с собой. Внезапно киборг напрягся, окаменев всем телом и Стас сразу же заметил это:

— Дэн, что там у тебя?

— Зафиксировано движение в третьем правом коридоре по направлению к машинному и арсеналам, — сухо ответил DEX, снимая бластер с предохранителя. — И сразу пропало. Так не бывает.