Бранна
Шрифт:
— Следи за словами, — поддразнил он. — Твоя сестра на телефоне.
— Тогда давай сюда, — проворчала она.
Я услышала смешок Доминика, а затем громкий, полный боли стон.
— Ты должна была воспитывать меня лучше, — захныкала Брона. — Тебе следовало бы провести лекцию, каким злом на самом деле является алкоголь.
Я улыбнулась.
— Ты бы мне поверила?
Тишина.
— Наверное, нет, — вздохнула моя сестра. — В любом случае, доброе утро.
— Доброе утро, сестренка.
Снова
— Я ненавижу себя каждой клеточкой своего тела, — тихо сказала она. — Никогда в жизни не чувствовала себя так плохо.
— Если тебе от этого станет легче, то ты здорово развеселила нас с Килой и парнями.
— Мне от этого не лучше; это заставляет меня чувствовать себя еще хуже.
Я рассмеялась.
— Мне жаль.
— Правда?
— Нет. — Я хихикнула.
Брона начала смеяться, но быстро застонала от боли.
— Доминик, — позвала она. — Ты можешь достать мне обезболивающее?
— Две таблетки и стакан воды уже на твоей тумбочке.
— О, — ответила Брона. — Я люблю тебя.
— Знаю, — последовал его ответ.
— Оу, — проворковала я. — Как это мило.
— Заткнись, — проворчала она. — Лучше бы этим таблеткам избавить меня от головной боли, пока я не выплакала все глаза.
Я подождала, пока она примет обезболивающее и восстановит водный баланс.
Она причмокнула губами и сказала:
— Эта вода была самым вкусным, что я когда-либо пила.
Не дай Доминику услышать, что ты говоришь.
Я покачала головой.
— Уверена, так оно и есть.
— Либо мне приснился худший кошмар в моей жизни, либо это воспоминания о прошлой ночи. Я серьезно молюсь за первое.
— Выкладывай, и я дам тебе знать.
— Караоке с Ланой.
— Воспоминание.
— Нас чуть не выгнали из паба за стриптиз.
— Воспоминание.
— Танцы на сцене.
— Воспоминание.
— Поцелуй с Ланой.
— Кошмар... Наверное.
— Боже мой. — Брона застонала.
Я усмехнулась.
— Не знаю, почему я сделала это с собой.
— Я знаю. Тебе было грустно из-за того, что Джорджи, возможно, отлучилась от груди.
— Она определенно отлучилась от груди, — пробормотала Брона. — Прошлой ночью она выпила полную бутылку на двести миллилитров и впервые проспала всю ночь. Доминик сказал, что сегодня утром она выпила еще одну бутылочку и съела немного пюре на завтрак. — Моя сестра вздохнула. — Я держала ее у своей груди, а она даже не намекнула на грудь. Я все еще не могу в это поверить.
— Я знаю, малышка, но тебе станет легче.
— Надеюсь на это, потому что прямо сейчас я чувствую себя чертовски разбитой.
— Тебе все равно придется делать все, что ты делала для нее, но
— Наверное, — пробормотала Брона.
— Хочешь услышать что-нибудь дерьмовое о моем дне? — предложила я.
— Конечно, — последовал немедленный ответ моей сестры.
Я усмехнулась.
— Угадай, кто обнаружил миллиард фиолетовых растяжек на своем теле?
Моя сестра поморщилась.
— Все настолько плохо?
— Словно дорожная карта в ад, а у меня только второй триместр.
Брона рассмеялась.
— Ты, наверное, драматизируешь.
— Нет, Би, серьезно, они повсюду.
— Ну, в конце концов они исчезнут, если это тебя утешит?
— Еще как, — ответила я. — Десять минут назад я бы сказала тебе засунуть это утешение себе в задницу, но мой потрясающий муж заставил меня почувствовать себя красивой…
— Возможно, я умираю от похмелья, так что последнее, о чем мне нужно думать, это о том, как мой зять делает гадости с моей старшей сестрой.
Я разразилась смехом.
— Остынь, мы не зашли так далеко. Мне нужно было пописать, и настроение испортилось.
— Радости беременности. — Моя сестра фыркнула.
Я улыбнулась.
— Что ж, отпускаю тебя, чтобы ты могла спокойно умереть.
— Подожди, — быстро сказала она. — Вы с Раем уже в хижине?
— Так и есть, и здесь потрясающе. — Я просияла. — Идеально.
— Сделай кучу снимков, — напомнила моя сестра.
— Хорошо.
— Наслаждайтесь, вы с Раем заслуживаете самого лучшего медового месяца из всех возможных.
Мое сердце дрогнуло.
— Спасибо, детка.
— Я позвоню тебе позже, если не отправлюсь в мир иной.
Я рассмеялась.
— Пока, сумасшедшая.
Когда я повесила трубку, то встала и присоединилась к Райдеру на кухне. Он догадался, как включить духовку, и я почувствовала исходящее от нее легкое тепло, когда она начала разогреваться. Я протиснулась на табурет, оперлась локтями о столешницу и уставилась на Райдера, который начал нарезать овощи.
— Я достал из машины продукты, которые мы купили, пока ты говорила по телефону, — сказал он и указал на продукты, которые нарезал кубиками. — Как дела у Би?
— Она утверждает, что умирает.
Райдер фыркнул.
— Неудивительно, учитывая, насколько пьяной, по твоим словам, она была.
Я кивнула в знак согласия.
— Аланна, скорее всего, также несчастна. — Я фыркнула. — Я позвоню ей позже, чтобы проверить… Интересно, как там Эйдин.
Райдер пристально посмотрел на меня.
— Что? — спросила я.
Он пожал плечами.
— Думаю, уезжать, когда Эйдин так близка к рождению ребенка, было плохой идеей.
— Почему?