Брат короля
Шрифт:
Когда я уходила Даниэль ещё спал. В розовом рассвете утра разбросав по подушкам красные волосы. Волшебный, в каждой своей чёрточке. Восхитительный! Мой!
Брата я нахожу в кабинете. Он сосредоточен над бумагами, но, увидев меня, улыбается:
– Всё хорошо?
Я киваю. Подхожу, пытаюсь заглянуть в его бумаги, но он закрывает их и откладывает в сторону:
– Не стоит сегодня этим заниматься. Подождёт! Дарен прислал нового посла, но я объявил, что занят и приму его только на следующей неделе.
Он поднимается из-за стола:
– И кстати, я пока пустил слух, что ты привычно испепелил молодую жену на рассвете. Проследи, чтобы хотя бы пару месяцев этому не нашлось опровержений.
Мы вместе спускаемся в малую столовую. Здесь суетятся слуги, накрывая королевский завтрак. В соседних покоях бегают и громко смеются дети брата. Наследник упорно пытается догнать свою сестру. Но учитывая, что мальчик ещё совсем мал, он с трудом взбирается по крутым ступеням. Принцесса же старше его почти на три года. Она, легко подобрав широкие юбки атласного платьица, смеясь, убегает от него снова и снова.
– Кстати, Янос разобрался, что именно Кагон нашёл в расходных книгах. Ткань на платья! На погребальную церемонию всем детям шили платья. Девочкам белые шёлковые. Мальчикам из парчи гербовых цветов. Парчу мы закупаем в местной золотошвейной мастерской, а лёгкий снежно-белый шёлк у купца с востока. И то, и другое – дорогие ткани, и их покупку обязательно вносили в книги.
Я оглядываюсь на брата:
– И что теперь?
Он пожимает плечами:
– Ничего. Доказательством такая покупка быть не может. Мало ли какие запасы нашлись в королевской кладовой, и во что решили одеть принца, отправляя к магам, – он подмигивает мне. – В крайнем случае, уступим Дарену что-нибудь в торговых делах. Большего они не получат.
Нас, наконец, замечают дети. Девочка с хохотом сворачивает в нашу сторону. За ней упорно несётся малыш, а следом за ними нянька. Принцесса останавливается перед нами, приседая в реверансе:
– Доброе утро, Ваше Величество. Доброе утро, Ваша Светлость.
Малыш же безо всяких поклонов подбегает и цепляется за одежду отца. Брат подхватывает его на руки.
Потом оглядывается на меня:
– Тебе, конечно, стоит приглядывать, чтобы меня тут не потравили или ещё как-нибудь не изжили с этого света, но, в остальном, до конца недели у тебя медовый месяц. Занимайся своей семьёй, брат.
Они идут к столу. Девочка что-то рассказывает отцу. Малыш просто сидит на руках, прижавшись, и улыбается. В широкие окна столовой светит не по-осеннему яркое солнце, искрясь на свисающих с крыш сосульках. Медовый месяц? Это невольно вызывает улыбку. Я киваю брату и создаю переход домой.
Даниэль:
К тому времени, когда я просыпаюсь, Рейли в постели уже нет. В окна ярко светит солнце. У дверей неподвижно застыл скелет с приготовленным для меня костюмом. Явно привезли мои вещи.
Я одеваюсь, выхожу в зал. При дневном свете он не выглядит таким
Уличная свежесть врывается в зал, мгновенно пробирая прохладой. Хотя на дворе явно оттепель. Снегопад прекратился, и неожиданно яркое солнце пригрело, устроив грязь. Во внутреннем дворе скелет мерно и сосредоточенно колет дрова. Чуть дальше у ворот ещё двое костяных слуг неподвижно застыли с мечами в руках. Эдакая мирная будничная картина почти обычного замка. Вот мимо моего балкона ещё один скелет везёт визгливо поскрипывающую тачку с камнями. А вот ещё один подходит ко мне, кланяется и накидывает на мои плечи меховой плащ. Я улыбаюсь:
– Спасибо, Гетхам.
На балюстраду балкона садится пара воронов и начинает стеснительно так подвигаться ближе и ближе каждый раз, когда я отворачиваюсь. Слышится стук в ворота. Скелеты отворяют калитку, и появляется немолодая приземистая живая служанка, а за ней пара скелетов с большими корзинами с продуктами. Она замечает меня и широко улыбается:
– Доброе утро, герцогиня. С прибытием вас в Агорду. – Герцогиня? Я вроде в мужском платье, да и волосы убраны в косу по-военному. Наверное, она по старости плохо видит. – Я Марфа, я служу тут на кухне. Хотите что-нибудь особенное на завтрак?
Пока я задумываюсь, что ответить, и нужно ли, вообще, поправлять старую служанку с обращением, да и собственно, а как ко мне правильно обращаться, она замечает кого-то сзади меня:
– Доброе утро, господин. Я купила клубнику для блинчиков, как вы любите.
Сзади меня обнимают чьи-то руки. Чей-то нос утыкается в кромку волос. Служанка спешно удаляется в замок. Скелеты тащат за ней корзины. Моего уха касаются губы, а потом слышится шёпот Рейли:
– Как спалось?
Я разворачиваюсь. Она снова в доспехах, в привычном мужском облачении. Хотя, гладя на неё сейчас, я удивляюсь, как мог раньше не замечать явные женские черты. Тонкая кисть, пальцы, переносица, шея…
– Спасибо. Спалось хорошо.
В её взгляде есть что-то хищное, игривое. Но сейчас это меня не пугает, скорее, я считаю это неким флиртом и лишь слегка смущаюсь от её столь явно выраженного в глазах желания. Чтобы как-то сменить тему, я обращаю внимание на воронов:
– А что с этими птицами? Почему они сидят тут всюду и смотрят в окна.
Рейли усмехается. Подхватывает мою руку, трётся об неё щекой и тянет за собой обратно в зал.
– Они просто на жалость давят. Хотят, чтобы их обратно пустили жить в зал переходов. Скоро зима, холодно на улице будет.
В её глазах смешинки. От накрытого стола вкусно пахнет едой. В камине потрескивает огонь. В окна светит яркое осеннее солнце… Я привыкну! Я уже почти привык к этому месту, и оно уже почти мне нравится, как и его хозяйка.
КОНЕЦ