Брат мой, враг мой

Уилсон Митчел

Завод разочаровал Марго, привыкшую к образцовому порядку универсального магазина. Это был огромный одноэтажный барак, холодный и продуваемый сквозняками. Одну половину здания заполняли пронзительно скрежетавшие машины, другая была пуста, если не считать четырех самолетов, казавшихся поразительно маленькими. На подвесных кранах висело несколько радиальных моторов, а на полу лежали три фюзеляжа, находившиеся в процессе сборки; они напоминали искалеченные тела насекомых. Служебные помещения представляли собой клетушки с фанерными перегородками, не доходившими до потолка. И всюду, куда ни пойдешь, сквозь пронзительный вой и стук моторов слышались голоса, густой смех и гулкие шаги

по цементу.

Поначалу у Марго было такое ощущение, будто завод не может похвастаться какими-либо достижениями: ей скоро стало известно, что те четыре самолета были выпущены конкурирующими фирмами и куплены Волратом, для того чтобы разобрать их, изучить и либо скопировать, либо усовершенствовать.

Тем не менее Марго вскоре убедилась, что ей предстоит проделать огромную организационную работу. Надо было создать из хаоса стройную канцелярскую систему и в то же время вести переписку Дуга с его нью-йоркской конторой, с биржевым маклером, с принадлежащей ему дойлесвиллской бензино-нефтяной компанией в Дойлесвилле, в штате Техас, нефтеочистительным заводом Волрата в Оклахома-сити, с нитрокорпорацией в Норфолке, а также с министерством внутригосударственных доходов через юридическую фирму «Уитэкер, Чаллис и Баулз» о том, почему в Калвер-сити, в штате Калифорния, существует «Перманент пикчерс компани», дочернее предприятие корпорации Волрата, хотя за последние два года она не выпустила ни одного фильма. Что касается вложения капитала, то, как убедилась Марго, Дуг меньше всего был заинтересован в этом авиационном заводе – однако местом своего жительства избрал Уикершем.

Через три недели после того, как Мэл Тора представил ему отчет о состоянии дел на заводе, Дугу понадобилось ехать в Нью-Йорк. Он собирался взять с собой Марго, но в последнюю минуту передумал, решив, что она должна остаться и помогать Торну. Торн день ото дня становился всё менее хилым. По взглядам, которые он исподтишка бросал на Марго, когда они оставались наедине, она догадывалась, что его занимает вопрос, действительно ли она любовница хозяина, или нет. Но он был слишком занят, чтобы прийти к какому-либо заключению, и слишком уставал к концу дня, чтобы предпринимать какие-нибудь шаги. Впрочем, Марго не сомневалась, что рано или поздно он либо скажет ей что-нибудь, либо просто попытается её обнять.

В день своего приезда Дуг объявил Марго, что она должна приехать к нему обедать; он намеревался пригласить её как бы между прочим, но сам же всё испортил, несколько раз подчеркнув, что ему необходимо поговорить с ней о делах. Уже целый месяц они ни разу не оставались наедине, и за всё это время Волрат ни разу не попросил о свидании, словно решив вынудить Марго нарушить свое слово без всяких поползновений с его стороны.

В этот вечер Волрат был нервен и раздражителен. Он много пил и старался не смотреть ей в глаза. Марго почувствовала эту напряженность и спрашивала себя, долго ли он сможет выдержать. Часов около десяти Волрат швырнул стопку бумаг на пол и привлек Марго к себе.

– Когда же будет конец этой проклятой бессмыслице? – резко спросил он. Лицо его налилось кровью. Выражение его глаз ясно говорило о его намерении; Марго не стала сопротивляться и сказала только: – Хорошо, но помни, я возвращаюсь в магазин.

Дуг выпустил её сразу же; лицо его, вытянувшееся от разочарования, выглядело до того забавным, что Марго с трудом удержалась от смеха, но в то же время сердце её заныло от жалости к Дугу и презрения к себе. Какую пошлую игру она ведет с ним, и всё потому, что знает: Дуг никогда не предложит ей выйти за него замуж, пока она не измучит его вконец. Ей отчаянно хотелось стать его женой, иметь

от него детей, быть рядом, если с ним стрясется какая-нибудь беда. Однако она знала: как только Дуг убедится, что она опять принадлежит ему, их отношения превратятся для него в удобную связь и ни о чём другом он даже думать не станет. И всё-таки чувство пересиливало холодный расчет, за который так презирала себя Марго. Она подошла к Дугу, и в её серых глазах была ласковая покорность и раскаяние.

Когда она собралась уходить. Дуг показал три платья, которые он привез ей из Нью-Йорка. Примеряя их, Марго испытывала чувственное наслаждение, и не только потому, что о таких красивых платьях она не могла и мечтать, но и потому, что Дуг смотрел на неё и в глазах его светилась гордость.

– Оставайся ночевать, – предложил он. – Погода такая мерзкая.

– Ну, не такая уж мерзкая, – сказала Марго. – Если ты устал, я возьму такси. Между прочим, за платья я могу выплачивать из своего жалованья по десяти долларов в неделю. Сколько они стоят?

– Все три – десять долларов. Я купил их на распродаже.

Марго молча посмотрела на него.

– Ну, ладно, – усмехнулся Дуг. – Десять долларов каждое. Ах ты, господи! Хорошо, двадцать долларов.

– Не двадцать, а все сто – так будет вернее.

– Ну, пусть будет сто за все три. – Марго кивнула головой, и Дуг тотчас сказал:

– И ты можешь прибавить к своему жалованью десять долларов.

Марго отшвырнула платья.

– Я возвращаюсь в магазин.

– А черт, уж и пошутить нельзя! – воскликнул Дуг и обнял её. – Марго, зачем ты меня так мучишь?

Марго медленно потерлась щекой о его щеку и крепко прижала его к себе.

– Если б я тебя не мучила, ты мучил бы меня. А так как я лучше тебя, то ты от меня терпишь гораздо меньше, чем мне пришлось бы терпеть от тебя.

В конце концов одно из платьев, красное, бросающее теплый отсвет на её лицо, привлекло внимание Кена. Был рождественский сочельник, и они собрались идти к Уоллисам. Дэви ушел раньше. Кен стоял в кухне, чистый и аккуратный, в новой рубашке и отутюженных брюках. Его тщательно приглаженные волосы отливали бронзовым блеском, а вытянувшееся при виде Марго лицо было идеально выбрито. Марго, шурша платьем, ласкавшим её, как сотня нежных рук, выбежала из своей комнаты, собираясь просить Кена застегнуть ей крючки сбоку. Увидев выражение его лица, она остановилась. Глаза его холодно блестели, ноздри раздувались.

– Где ты это взяла? – раздельно произнес он. – Это не ты сшила.

– Купила в магазине. – Марго подняла руку, чтобы ему удобнее было застегнуть крючки.

– Нет таких магазинов в Уикершеме.

– В Нью-Йорке, – сказала она.

– Знаю, что в Нью-Йорке, но ты в Нью-Йорк не ездила.

– Ездил Дуг Волрат. Он купил мне платья, а я ему заплатила.

– Чем? – язвительно спросил Кен.

– Деньгами, – отпарировала Марго.

– А ещё чем?

Марго пристально посмотрела на брата. Лицо его сморщилось. Он опустился на табуретку возле стола и уставился на свои переплетенные пальцы. Несколько раз он пробовал поднять глаза на сестру, но у него не хватало сил.

– Он женится на тебе? – спросил он глухо, почти шепотом.

– Об этом не было разговора. Вряд ли.

– Он у тебя один?

– Сейчас – да.

– Но не первый?

– Не первый, – по-прежнему спокойно ответила Марго.

– А кто были другие? Я их знаю? – Последовала долгая пауза. – Наверное, Чак?

– Я не стану отвечать на такие вопросы, Кен.

– И Боб?

– Я тебе ничего не скажу.

– И Док?

– Не скажу.

– Ненавижу этого выродка Дока, – как бы в раздумье сказал Кен. – Всегда его ненавидел.