Брат на брата. Окаянный XIII век
Шрифт:
–Нет, – горестно усмехнулся посол великого князя. – Ты когда-нибудь видел в летящем лебедином клине серого гуся? Нет? А в стае волков собаку? Тоже нет? Так вот: возомнил я себя волком, забыв, что всего лишь собака!
–Э-эх, молодость, молодость, а ведь собака тоже когда-то была волком, и загоняют волков собаками, а не наоборот, – многозначительно поднял перст Авраамий. – Одно хочу сказать: когда возникнет нужда в чем, то позови, я всегда тебе помогу.
Но разве мог Роман поделиться с кем бы то ни было своими тревогами, ежели сам, собственными руками,
–Вот смотрю я на тебя, Роман Федорович, и дивлюсь: мужик силой налитой, а один, словно перст, мечешься по земле – ни жены, ни детишек, ни двора, ни богатства не нажил. Словно ковыль в степи – красива травка, да никакой от нее пользы. Тебе уж сколько лет от роду?
–Тридцать четыре будет.
–Немало, – покачал головой Авраамий. – В твоем возрасте у многих мужей уже дети – отроки. Жениться тебе надобно, и я в том тебе пособлю. Ты-то головой не маши, – улыбнулся купец, – а благодарен будь, что старый Авраамий вызвался невесту сыскать, свадебку сговорить.
–Нет, отец, – тяжело вздохнул Роман, – не про меня заботы твои. Нет мне счастья, ибо девица, что сердцу мила, за другого просватана.
–Что за печаль, Роман Федорович? Вон их сколь по земле-то. Хотя бы эти, – повел он рукой вдоль берега, где в реке плескались, хохоча и поднимая тучи брызг, обнаженные булгарские девушки, видимо, из небольшой деревушки, сбегавшей домами к самой воде. – Вот бесстыдницы! – перекрестился купец и отвернулся от берега. – Стыда не ведают. Это надо же: и в реке, и в мыльне вместе с мужиками плещутся. Ладно бы со своими мужьями, так нет же!
Роман улыбнулся:
–А ведь Ева перед Адамом тоже не в душегрее и рубахе предстала.
–Вот-вот, за то и из рая изгнана была. И эти телами своими гладкими да сладкими погибель мужикам готовят. Распутство то и прелюбодейство. Сколь мужиков пострадало от них. Видел я в Булгаре разрубленных надвое и вывешенных на площади на позор!
–Так это те, кто возжелал чужих жен, – возразил Роман. – За то и смерть приняли страшную. Да и с неверными женками також поступают.
–И их надвое… Ведомо мне это. А срам прикрывали бы, и греха меньше бы было. Да чего с них взять, – махнул рукой Авраам, – темный народ. Нехристи! По-собачьему лаю гадают, плодороден ли, мирен ли будет год, сок березы пьют как вино и пьянеют, поганых змей в домах привечают, будто счастье они приносят. А все почему? Христа не знают! Истинной веры не ведают! Потому я и хожу в этакую даль, чтобы познали булгары слово Божье.
–Так есть же церковь в Биляре.
–Есть, – согласился купец, – да одна всего, а надобно, чтобы весь народ к Христовой вере пришел. Но то моя ноша, – стихая, медленно произнес Авраамий. – А девку я тебе сосватаю, да такую, что отказаться не сможешь.
В Биляр прибыли рано утром. Сердечно расставшись с купцом Авраамом, Роман поначалу наведался на свой двор,
Несмотря на ранний час, Чельбир принял его незамедлительно.
–Долгим было твое возвращение. С чем пришел? – строго спросил царь.
–Грамота от великого князя володимирского, – с поклоном протянул свиток Роман Федорович.
Вызвав толмача, царь удалился в другую комнату, но вскоре вернулся. Прямо с порога он вскричал:
–Ведомо ли тебе, что в сей грамоте?
–Нет, государь. Мне сие неведомо.
–Верю. А скажи, Роман Федорович, есть ли у тебя на Руси жена или невеста?
–Нет, государь, не сподобился. Есть отец, сестра, сыновец. Что до жены, то Бог не дал по сердцу девицу.
–А отец что же? Неужто не сыскал тебе жену?
–Я волен в выборе.
–Вот-вот, вам бы, молодым, все самим, – встал с кресла царь Чельбир и нервно зашагал по комнате. – Моя любимая племянница Зора тоже хочет все сама решать. Я объявил, что ей предстоит стать женой князя Святослава из Руси, так она воле моей воспротивилась. Теперь смиряет гордыню в башне Тимраза.
–Так это же…
–Что, тюрьма? Да! Самая мрачная! Но скоро заточению ее придет конец.
–Значит, великий князь дал согласие и будет свадьба? – тихо спросил Роман.
–Свадьба будет, – твердо произнес царь. – Жду сватов от царя Юрия. Не все так просто: жених-то христианской веры. А тебе, князь Роман, я благодарен безмерно. Службу сослужил знатную, снял груз с плеч. Потому хочу тебя наградить: прими земли вокруг Ошела.
–А как же визирь? Это же его родовые земли! – невольно вырвалось у Романа.
–Нет больше визиря. Призвал Аллах верного служителя моего. И братьев его, и племянников, всех разом в один день. Такова воля Аллаха, – развел руками царь. – Вот такое у нас горе. А Ошелом теперь правит мой брат Алтынбек.
Понимая, что отказаться от подарка нельзя, не оскорбив царя, Роман с поклоном ответил:
–Щедрость твоя безгранична, государь, и дар твой безмерен.
–Я хочу, чтобы дети твои пустили корни здесь, на моей земле, и чтобы они не знали нужды. Иди, князь Роман. Указ о владении землей я пришлю на твой двор.
В конце недели в сопровождении десятка слуг и целого воза, доверху нагруженного тюками дорогих заморских тканей, золотых кубков, ковров, на дворе посла великого князя владимирского объявился купец Авраам.
–Ты теперь по-царски богат! – вместо приветствия с порога прокричал купец. – Два десятка деревень, три малых городка, и все твои. Даже войско в четыре сотни всадников царь Булгарии разрешил содержать тебе! С чего бы это он так расщедрился?
–Сам ума не приложу, – недоуменно пожал плечами Роман. – А тебе рад, проходи в горницу.
–Погоди, – остановился купец, – сперва дело, потом застолье. Покажи место, куда воз разгрузить.
–Что за воз?
–Вон тот. То мой свадебный подарок тебе. Прими, Роман Федорович, от всего сердца дар, – широко повел рукой Авраам.