Брат жениха. Он хочет меня
Шрифт:
В его глазах была будто бы надежда. Кажется, Марат тешил себя мыслью, что я ещё могу передумать за эти дни, поэтому так активничает. Но у меня для него плохие новости…
— А дочь ему кто заменит? — спросила я. — Он ведь совсем одинокий. Я из Москвы к нему не так уж часто мотаюсь, а из штатов — тем более не смогу. Ну сколько раз в год я буду иметь возможность приехать сюда? Нет, никакие сиделки вопроса не решат. Отца я не оставлю. Я — всё, что осталось у него от нашей семьи.
— Понимаю, — вздохнул Марат.
— А ты? — решилась спросить и я, раз уж он первым начал вечер откровений. — Почему ты решил уехать? Тебе ведь нравится эта работа,
Он какое-то время помолчал, потом ответил.
— Это тебе кажется так, потому что ты не знаешь, что вместе со статусом идёт приложением огромная ответственность за бизнес компании, людей, за все отделы. Это постоянные звонки и вопросы, отсутствие элементарного отпуска летом и выходные урывками. Я устал. Просто устал. Я вложил деньги в проект там, в штатах. Я буду развивать свой бизнес. Я… не могу не поехать, деньги уже потрачены. Большие деньги. И я должен быть там.
— Понятно, — ответила я.
Что-то подобное я и ожидала услышать. Конечно, ему хочется расти дальше. Здесь он хоть и имел высокий статус, но был наёмным работником. А теперь пришла пора расправить крылья и открыть своё дело. Возраст, опыт и, что немаловажно, капитал ему это теперь позволят сделать.
— Пойду стелить, — сказала я ему. — Уже одиннадцать.
Я расстелила постель, с огорчением отметила про себя, что диван слишком узкий для двоих, и спать, не соприкасаясь друг с другом, у нас не выйдет. Но выбора нет, потерпим уж одну ночь. Я переоделась в ванной в старую длинную футболку и вернулась в комнату. Марат стоял у дивана по пояс обнаженный и держал руки на ремне. Невольно я опустила взгляд ниже лица. Прошлась по мощной шее, литым мышцам груди, твёрдому прессу и сильным, жилистым рукам, которые так красиво расстегивали ремень, снимали брюки и убирали их на кресло.
— Нравится? — спросил он, когда выпрямился снова во весь рост.
Я подняла глаза на его лицо и только сейчас сообразила, что разглядываю его боксёры и внушительный выступ в них. Чёрт, стыдно… Сама говорю не прикасаться ко мне и не думать ни о чём “таком”, а потом пялюсь на его… трусы.
— Нет, — соврала я и под тихий смех Марата легла в постель, укрывшись одеялом с головы до пят.
Хотя бы два одеяла нашлось в этом доме — уже легче. Марат лёг рядом, и я погасила бра над диваном. Стало темно. Только далекие огоньки отражались в стекле окна напротив дивана. Легла на бок, отвернувшись от него, и закрыла глаза. Надо попытаться уснуть. Чем скорее усну, тем быстрее кончися эта странная ночь.
Возле уха ощутила горячее дыхание, на меня со спины навалилось тело, а под одеяло проникла мужская лапа и нагло задрала футболку чуть ли не под грудь.
— Эй! — возмутилась я шёпотом и попыталась вернуть всё на свои места: футболку, одеяло и огромную наглую лапу её хозяину. — Ты офигел? Не трогай меня.
— Т-щ-щ. — Гад закрыл мне рот другой рукой. — Мы разбудим папу…
Я извернулась и попыталась укусить мерзавца за палец, но у меня не получилось. А тем временем лапа уже проводила пальцами по моим бедрам, ягодицам, подбираясь всё ближе к белью.
— М-м! — злобно мычала я, но лапы крепко удерживали меня на месте. — Мозёл!
Марат опять тихонько засмеялся моему новому произношению слова “Козёл” с зажатым ртом. Спина невольно выгнулась, когда он заставил меня развести ноги и провёл пальцами по кружевам. Ещё. И ещё. Мочку уха закусили его зубы. Я громко вздохнула, не зная, что с этим всем
Резинку трусов его пальцы потянули вниз и прикоснулись к оголённой коже. Не смогла сдержать новый рваный вздох и вцепилась в его руку, желая убрать от себя и желая ощущать дальше эти ласки… Но справиться с этой лапой мне не по силам. Настырные движения мужских пальцев на клиторе заставили меня закрыть глаза и затихнуть. Марат всё верно рассчитал — я не буду шуметь под носом у отца. Но ведь диван скрипит, он всё равно нас услышит! Как не стыдно ему такое творить в доме моего родителя?
Однако моему начальнику на мораль явно плевать. Он одержим похотью. В бедро упиралась его эрекция, которую он тоже освободил от боксёров. Его пальцы то и дело терзали то грудь и соски, то влажный от возбуждения клитор, заставляя меня беззвучно извиваться от острых ощущений. Это мой самый тихий секс в жизни…
Горячая головка члена оказалась возле ставшего влажным от его ласк входа. Член скользнул в меня. Он прижал меня к себе ближе и, удерживая бёдра руками, стал двигаться максимально тихо. Он тяжело дышал мне в шею, пытаясь сдерживать себя, но всё равно срывался и начинал вбиваться в меня так, как ему хотелось бы. Диван скрипел нещадно, будто мы его использовали как батут.
Я дышала в подушку, чтобы не стонать слишком громко, всю её смяла кулаками. Палец Марата снова нашёл мой клитор и стал массировать, желая довести меня до оргазма. И довёл: движения горячего члена внутри меня и его палец на моём клиторе заставили моё тело испытать сладкие судороги. Подушка уже не спасла бы, и Марат вовремя снова зажал мне рот ладонью — чтобы стоны стали тише. Спустя минуту он тоже задышал тяжелее и чаще, переходя на хрип. Движения, ставшие совсем неуправляемыми, замедлились и остановились. Я пыталась отдышаться и осознала, как сильно скрипел этот чёртов диван! Как смотреть утром в глаза отцу? Господи, утро, не наступай, не позорь ты меня!
— Ты чё? — попыталась я отодвинуться от него, когда движения внутри меня возобновились. — Хватит!
Он заставил меня оставаться на месте, удерживая руками бёдра.
— Ещё, — прорычал он, наращивая темп.
— Ты дурак, Марат? Диван скрипит, — продолжала я неравную борьбу с ним и его членом. — Очень сильно. Не слышишь, что ли?
— Пофиг, мы всё равно… наскрипели уже… м-м…
— Тебе разве не нужна… ах… перезарядка? — спросила я, снова сминая в кулаках подушку.
— Нет, — ответил он и вошёл ещё глубже. — Хочу ещё… Сладкой ягодки.
14.
Проснулась по звонку будильника. Часы показывали семь утра. Обернулась и обнаружила рядом с собой пустую постель. На улице слышались голоса мужчин. Я оделась в то, в чём приехала сюда, подошла к окну и отодвинула штору. Мои брови поползли вверх от увиденной картины. Марат в одних брюках рубил дрова, а отец их уносил в сарай. Сегодня дождя нет, и папа решил привлечь Марата к помощи с дровами для бани и дома, раз уж он всё равно не спит. Я даже невольно засмотрелась — его сильные руки так ловко работали топором, мышцы груди и живота сексуально напрягались с каждым взмахом. Он словно почувствовал мой взгляд и обернулся. Выпрямился в полный рост, наклонил голову набок, улыбнулся уголками губ и закинул топор на плечо. Ах ты, бородатый и дико сексуальный дровосек! Но я не твоя Красная Шапочка. И не мечтай! Задёрнула штору. Пусть не думает, что я им любовалась.