Брат
Шрифт:
Татьяна восприняла отведенный взгляд, как признание своих слов. Спустив ноги, она кошачьей походкой подошла к Федору и встала у него за спиной, у окна.
– Ты знаешь, что мы собирались развестись?
Плечи Федора ссутулились.
– Мы уже месяца три не занимались сексом. Поэтому на дне рождения…
– Да на днюхе ты тосты толкала, о своей неземной любви!
– Илья попросил не говорить сейчас никому о том, что мы расходимся. Он сказал, что это сейчас повредит бизнесу, ты же знаешь этих японцев, они помешаны на семье, и пока мы не заключили контракт, –
Федор помнил это мимолетное, сухое объятие, когда она поздравляла его. Ничего личного, черт возьми! Что она себе возомнила!
Руки Татьяны погладили плечи, слегка с нажимом, массируя стянутые узлом мышцы.
– Наверно, я всегда любила именно тебя…
Он вскочил, с грохотом опрокинув кресло. Татьяна лишь слегка отступила, смело смотря ему в глаза.
– Поэтому ты затащила меня в машину и наняла фотографа, чтобы заснять свою любовь? – брызгая слюной, выплюнул Федор то, что жгло изнутри.
– Какого фотографа?
Изумление Татьяны вышло слишком натуральным. Актриса она была от Бога, это Федор оценил по достоинству.
– Который потом послал снимки Илье! Или это ты сама сделала?
– Кто-то послал Илье фото? – глаза девушки расширились, и она зажала рот рукой.
– Ты убила его, сука! И я уничтожу тебя! – прошипел Федор и, не в силах больше находиться с ней рядом, резко развернулся и почти побежал к выходу.
– Я беременна!
Фраза пригвоздила парня к месту…
Бесконечные секунды тянулись – Федор переваривал эти два слова. В голове моментально произошел расчет – если Татьяна не врет, и они с Ильей уже давно не были вместе, то получается, что ребенок его, и срок сейчас чуть больше четырех месяцев. Мысли о том, что девушка лжет о беременности, у него не возникло. Он спиной чувствовал взгляд Татьяны, но не мог повернуться. Федор не знал, что делать и что ей сказать. Поэтому, не оглядываясь, вышел из кабинета. За закрытой дверью раздался сдавленный крик прилетело что-то тяжелое и бьющееся. Виски! – безошибочно определил парень и, не обращая внимания на изумленную секретаршу, шагнул в лифт.
Глава 6
Первым желанием было напиться. Он остановился у небольшого бара и зашел в него, заказав водки со льдом, но так и не прикоснулся к стакану. В голове стремительно пролетали картинки из детства.
Им было двенадцать лет, когда родители отправили их в спортивный лагерь.
– Пора пацанам привыкать к самостоятельности, мать! – строго сказал глава семейства и выложил на стол яркий конверт с путевками.
Ольга всплеснула руками:
– Витюша, да как же они там?
– Подъем в шесть, зарядка на берегу моря, завтрак на свежем воздухе, чтоб я так жил! – радостно хохотнул Виктор и поцеловал жену в нос. – Да и ты отдохнешь, – шепнул он ей на ухо, – а то вечно у плиты.
Вот так Илья с Федором и еще двадцать молодых боксеров оказались в Анапе за полторы тысячи километров от родного города.
Первая неделя показалась
Вот и сейчас старшие зажали пацана в умывалке и высыпали перед ним кучу грязных носков. Илья насупился и показал им средний палец, за что схлопотал хук справа. Ухо горело огнем, но сильнее жгла обида. Он сжал зубы и кинулся на обидчиков, да куда там! Когда перевес не только в килограммах, но и в количестве. Чем бы закончилась та драка неизвестно, но на помощь прибыл Федор, а за ним тренер, который быстро раскидал дерущихся и, ловко вычислив зачинщиков, отправил их драить туалеты, пригрозив досрочным отбытием домой. Путевка в лагерь стоила как тур на Мальдивы, поэтому каждый ребенок знал, чем грозит отчисление – отцовский ремень был веским аргументом в те времена.
Постепенно жизнь наладилась и вошла в привычную колею. Бег по утрам теперь был в радость, а с бывшими обидчиками теперь выясняли первенство на ринге или на турнике. А на турнике равных Федору не было. Даже тренер восхищенно присвистывал, глядя какие кренделя выписывает парень. Постепенно близнецы заняли своё место под солнцем, а от времен «дедовщины» у Ильи остался памятный подарок – шрам на спине, в форме треугольника.
Федор задумчиво крутил стакан, наблюдая, как тает лед. Воспоминаний детства у него не было после того случая на выпускном, когда он вытащил из реки, чуть не утонувшего, Илью. Хотя Иринка говорила, что именно Илья кинулся спасать Федора, а вот поди ж ты. Еще больше ее удивило наличие джинсов на Федоре – она уверяла, что парень сиганул в реку голышом. Но в общей суматохе, да учитывая количество выпитого, сей факт прошел незамеченным.
Зато сейчас, рассматривая запотевший стакан, Федор неожиданно ясно все вспомнил. И жаркие бедра Ирины, и пьянящие поцелуи, и разухабистую удаль в беснующейся реке, и как неожиданно скрутило ногу, как вода хлынула в легкие, раздирая их жаром, как сознание ухнуло в чернеющую пустоту, и как воздух вдруг наполнил легкие, когда голова показалась над водой, а руки до боли сжимали плечи брата. Тогда, поскальзываясь на мокрой глине, он все-таки вытащил Илью на берег. Особо не задумываясь, как тот оказался в реке. Есть проблема - надо решать!
– Федя! – Ирка, с надрывным криком, бросилась к ним и, упав на колени, обняла голову… Ильи.
– Со мной все нормально, – успокоил ее обескураженный Федор, мягко отстраняя от брата.
Илье срочно требовалось искусственное дыхание. В течение пяти минут они с Ирой делали все возможное, чтобы откачать Илюху. Когда страх окончательно вытеснил надежду, брат дернулся, выплюнув первую порцию воды.
– Спасибо, – прошептала Ирка и, скользнув губами по щеке Федора, принялась целовать кашляющего Илью.