Братство идущих к Луне
Шрифт:
– И жаль нам в результате всех, – добавил Ит. – И тех, кто сражается за свою свободу, и тех, кто поверил в твой обман, и присягнул тебе на верность. Первые не виноваты в том, что ты амбициозен. Вторые не виноваты в том, что их души требуют веры, пусть даже и ошибочной. Впрочем, гений, мы уже говорили об этом всём, и повторять я не вижу смысла. Это демагогия, потому что ты – не изменишься. Никогда не признаешь свою неправоту, и поэтому люди не перестанут умирать.
– За шестьдесят с лишним лет вы мою неправоту доказать не сумели, – ответил Ри. – Старались. Но не сумели. У вас, при всем моем уважении к твоим заслугам на научном поприще, Берта, кроме эмоций нет пока что ничего,
– Опять, – вздохнула Берта. – Ты ничего таким образом не исправишь, как ты не поймешь? Эти оставшиеся – бесперспективны, стары, и ты ни при каких условиях не сумеешь их использовать, потому что они ни на что не способны!
– Кто тебе сказал, что я собираюсь использовать именно их? Мне нужно разобраться в самом механизме искажений, и поймать этого неуловимого дьявола, который таким образом взаимодействует с носителями генома архэ. Если я пойму на их примере механизм, задача будет решена, и следующий геном я сумею откорректировать так, как потребуется.
– Сетевые инженеры тебе никого больше не отдадут, – заметил Скрипач.
– Я приду и возьму, – пожал плечами Ри. – Или найду другой способ. Не сомневайся. Но я всё равно сделаю то, что делаю, с вашей помощью, или без неё.
– Угу. Именно поэтому ты сорвал нас с работы, приволок сюда, и просишь посодействовать, – заметил Ит. – Если без нашей помощи, то для чего мы здесь тогда? Давай мы закончим, в таком случае, этот разговор, сядем на «Сансет», и отправимся обратно в части, в которых работали. Там от нас уж точно будет больше пользы.
– В Санкт-Рене и без вас полно госпитальеров, – отмахнулся Ри. – Пару месяцев обойдутся, от них не убудет. Отсутствие вас шестерых, поверь, никто и не заметит. Где эти трое и кот, кстати?
– Как всегда в мирах Сонма. Поехали на могилу к маме Эри, – ответила Берта. – А потом на Ленинские горы. Они это везде делают, ты же знаешь. Вечером вернутся, мы всё расскажем. Хорошо, допустим, ты нас уговорил. Что с жильем, в таком случае, и какой срок? И, главное, что с данными? Что именно у тебя есть?
– Так, – Ри перешел на деловой тон. – Жильё. Эта квартира, думаю, подойдет, тут три комнаты, кухня, мебель привезем завтра, какую захотите. Срок – минимальный. Месяц, два, не больше. Там… весьма специфическая ситуация, поэтому времени немного. Данные. Смотри. Вот эта тетрадь – часть дневниковых записей Ады, точнее – Аделии Шефер…
– Она немка? – уточнила Берта.
– Немцем был отец, – кивнул Ри. – Этническим, ничего немецкого, кроме фамилии, у него не имелось. Мать русская. Значит, эти записи принадлежат Аделии Шефер, Аде, так же есть дневниковые записи Яра Огарёва, но их на порядок меньше, и есть совсем немного заметок Романа Судьбина, но они в большей степени имеют отношение к его работам на выставках, а не к сути происходящего. Далее. Есть полугодовые слепки считок, которые снимались у всех с четырнадцатилетнего возраста…
– Что? – удивилась Берта. – Каким образом ты это…
– У них стоят аналоги знакомых вам детекторов, которые использует тот же Окист. Ничего криминального, никакого воздействия, просто запись информации, и всё, – Ри вздохнул. – Они ни на что не влияли. Раз в полгода считки забирал агент.
– Нет слов, – покачала головой Берта.
– А что тебя смущает? – прищурился Ри.
– Даже говорить не буду. Хорошо, есть считки. Что ещё?
– Есть они сами, при желании,
– Не по себе, да? – спросил Скрипач с интересом. – Ладно, мы скатаемся, так и быть. Ещё что-то?
– Это всё. Думаю, вполне достаточно, – Ри встал, давая понять, что разговор окончен. – Определяйтесь с мебелью, скиньте заказ, и…
– Погоди, а сегодня на чём спать? – резонно спросил Скрипач. – Давай сегодня хотя бы кровати добудь, мы-то ладно, но девчонкам на полу ложиться – идея как-то не очень. И привези пару-тройку столов, потому что бумаг, думаю, будет много.
– Свет, – тут же добавила Берта. – Нормальные настольные лампы. Техника у нас своя, с этим проблем не будет. Питание для гель-блоков только если. Считки в гель-блоках?
– Да, автономные, – покивал Ри. – Архив хороший, всё маркировано, есть превью с подробным описанием.
– Это здорово, – покивал Ит. – Упрощает дело. Собственно, всё, наверное.
– Если всё, тогда – до завтра. Кровати через пару часов привезут, – кивнул Ри. – Я договорюсь.
– У тебя тут свои каналы и связи? – усмехнулась Берта.
– Нет. У вас на первом этаже дома – мебельный магазин. Думаю, пару образцов, да еще и с наценкой, они запросто продадут.
– Мы тогда с тобой сходим, – тут же заявила Берта. – А то купишь какую-нибудь барскую роскошь, а нам такого не надо. Идём, идём, не будем время терять.
– Хозяйственная, – с гордостью сказал Скрипач. – Обожаю и горжусь.
– Ой, ну тебя, – махнула рукой Берта. – Чем гордишься? Идёмте, быстрее сделаем, быстрее же перестанем думать про то, что к нашей работе не относится.
2
Призраки
Разумеется, она не удержалась. То есть она честно терпела до самого обеда, до второго бутерброда за день, и даже немного почитала какую-то книгу, которую нашла в шкафу, стоявшем в комнате, но сидеть на участке сегодня было выше всяких сил, поэтому после обеда Ада засобиралась. Снова нацепила свою неизменную кепочку, надела сумку, проверила ключи, сигареты, тубус с валидолом, и пошла к Роману. Невыносимо было ей почему-то в этот день одиночество, и ватная эта тишина, хотелось услышать человеческий голос, и пусть даже называет дурой, или кем ещё, но ведь называет же, порой и этого довольно. Она заперла дверь, подергала для верности ручку, и отправилась. Благо, что идти было совсем недалеко, даже тросточку брать не нужно. Выйти из своей калитки, пройти до поворота вдоль забора, повернуть направо, пройти еще метров десять – и вот она, вечно открытая калитка Романова участка.
Разумеется, Роман был дома – в такую солнечную погоду он никуда не ходил, потому что при хорошем свете ему было удобнее всего работать. Собственно, сейчас он как раз работал: на мольберте стоял грунтованный картон, и на картоне этом виднелся набросок пейзажа. Море, прибрежные скалы, тревожно-красный закат. Пока что набросок, но за несколько часов (Ада это знала точно) набросок превратится в полноценную картину. Писал Роман в этот раз акрилом, на скорую руку, акрил он не жаловал, терпел его – говорил, что цветопередача отвратительная, но быстрые заказы – это исключительно акрил, не маслом же их писать, маслу нужно сохнуть, это время, а на даче ещё и сыро… Сейчас Роман, распахнув все окна на террасе, уверенными движениями кисти прописывал скальную группу в левой части картона, и – Ада этот тут же заметила – работал он сидя. Значит, кружится голова, поняла она. Давление низкое. Не помог кофе.