Братство Камня
Шрифт:
Препятствием был человек.
Майк, похожий на Дрю, обучавшийся тому же, что и Дрю, и даже думавший как Дрю. Майк тоже пытался решить, что делать с противником, если у обоих равные преимущества, — опыт Хенка Дальтона.
Все дело в правилах. Значит, их нужно нарушать.
И внезапно они столкнулись. Грудь в грудь. Лицом к лицу.
Они сцепились. Теперь шум был не страшен. Дрю тяжело дышал, ему не хватало кислорода.
Он застонал, когда колено врезалось ему в бедро, чуть не попав в пах.
Дернувшись
— Майк…
Ребром ладони Дрю ударил противника в солнечное сплетение.
Майк застонал.
— Ради Бога, послушай…
Дрю охнул, получив сокрушительный удар по шее.
— Нам надо поговорить!
Но когда острый край отвертки вонзился в его левое плечо — Господи милосердный, как же это больно, хоть пальто и смягчило удар, — он помял, что Майк намерен выиграть.
И что оставалось Дрю?
Он оттолкнул Майка и нажал на курок.
Выстрел.
Еще выстрел.
Он расстрелял всю обойму. От грохота выстрелов заложило уши, вспышки слепили глаза.
Несмотря на ранения, стрелял он отменно. Определив по звуку, что попал, Дрю прицелился точнее. Едко пахло порохом, опаленной тканью и плотью.
Он отправил своего двойника в ад.
Кровь капала на земляной пол, он чувствовал ее, теплую и соленую, на своих губах, а Майк в последний раз бросился на него, все еще намереваясь победить. Но это были предсмертные судороги. Они стояли обнявшись, как любовники.
Майк начал сползать на пол, его подбородок безвольно скользил по груди, животу, ногам Дрю.
— Почему ты не выслушал меня? — прошептал Дрю, хотя ему хотелось кричать. Проклятая дисциплина не позволяла ему расслабляться.
— Ты должен был выслушать. Тебе всего лишь пришлось бы сказать, на кого ты работал. Ты глупый… Ты остался бы жив. Может быть, мы бы стали потом друзьями, а не…
Соперниками? Двойниками?
Янус. Он убил Януса, но тот, кто за ним стоял, был все еще жив!
Бессмысленная эта смерть привела Дрю в ярость. Ему хотелось колотить по трупу, выбить зубы, сломать нос.
Ты глупый…
Он опустился на колени.
Слезы текли у него по щекам. Он молился о душе Майка.
И о своей собственной.
15
В темной комнате он потерял счет времени и сейчас, выйдя на улицу, с удивлением обнаружил, что ночь уже прошла. Вставало холодное октябрьское солнце. Не горели фонари, в домах было тихо, лишь где-то кудахтали куры. Вероятно, обитатели домов не слышали выстрелов либо сознательно не обращали внимания, предпочитая не вмешиваться. Он прошел петляющими коридорами, переходами и туннелями и вернулся к той узкой аллее, отгороженной справа стеной из шлакоблоков, где вечность назад вышел из-за скрывавших его досок и встретился лицом к лицу со своим двойником.
Лицо и руки были перепачканы кровью Майка. Он вытер их носовым платком. Тем же носовым платком перевязал кровоточившее плечо. Затем снял пальто, сложил его
Ему было холодно, муторно на душе; болело плечо. Он достал ключ, найденный на теле Майка, и открыл дверь его квартиры. Ловушек или сигнализации он не опасался. Он видел, как Майк доставал это! самый ключ и безо всяких мер предосторожности вставлял его в замок. Дрю пришел к выводу, что квартира не на охране. А что, если он ошибается?
Дрю чувствовал себя таким опустошенным, что это его уже не волновало. Он опять совершил убийство, а все остальное не имело значения.
Нет, не все. Нужно было продолжать поиски. Отомстить за погибших в монастыре монахов. Узнать, на кого работал Майк.
Он повернул ручку и открыл дверь. Свет не горел. Он нахмурился. Чувство опасности обострило его реакцию. Прошлой ночью из-за штор пробивался свет. Кто-то побывал здесь и выключил свет? Он напрягся, оглядывая комнату. Даже без света здесь было не совсем темно. Солнечные лучи проникали в открытую дверь, разгоняя тьму.
Осмотр дал следующие результаты. Первое, в комнате никого не было. Если бы здесь кто-то прятался, он бы уже давным-давно напал.
Второе предположение вытекало из первого. Свет не горел, потому что работал таймер. Прошлой ночью Арлен высказала такое предположение.
Войдя в комнату, он увидел установленные в шахматном порядке книжные полки, стол с пишущей машинкой, диван-кровать, обеденный стол, телевизор и стереопроигрыватель.
Ничего особенного. Обстановка как у любого студента-выпускника. В свое время Дрю обставлял свою комнату точно так же, хотя, как и Майк, мог позволить себе значительно больше.
Квартира состояла из одной комнаты, плита и холодильник были отгорожены кухонным шкафом.
Что-то шевельнулось под диваном. Дрю согнул ноги в коленях, поднял руки, готовясь отразить нападение. Но потом расслабился и улыбнулся, вспомнив Крошку Стюарта. На этот раз он собирался обороняться от кошки.
Кошка замяукала и подошла ближе. Уже не котенок, но и не взрослая кошка. Рыжая с белыми пятнами. Вторая кошка появилась из-под стола, третья из-за кухонного шкафа. Одна была абсолютно черная, другая сиамская, ее голубые глаза были видны даже в темноте.
Давным-давно, еще до монастыря, Дрю тоже держал кошек. Это была его единственная роскошь, его светская жизнь. А позже, когда уже не кошка, а мышь попала в его монастырскую келью, он опять почувствовал себя живым. Основным требованием картезианцев был уход от мира, но единственное, чего ему страшно не хватало, это возможности разделить свою жизнь с другим живым существом.
— Кошки, вы, наверное, не можете понять, почему вчера ваш хозяин не вернулся домой, — сказал он и внезапно представил себе мертвого Майка в темной комнате. Он постарался взять себя в руки. А когда снова заговорил, голос у него был хриплым. — Думаю, вы страшно проголодались.