Братство Конца

Малинин Евгений Николаевич

– Ты что, никогда не купалась на рассвете? – ласково прорычал Душегуб. – Вода сейчас гораздо теплее, чем воздух.

– Хм… – Эльфийка подняла бровь и снова посмотрела на спокойную гладь воды. На этот раз в ее глазах светился интерес.

Я поднапрягся и состроил очередной узел из нескольких заклинаний, в результате чего перед каждым из моих друзей появился кусок мыла. Фродо и Душегуб получили хозяйственный «Дуру», а Эльнорда элегантно упакованный сиреневый «Люкс». Фродо, естественно, тут же возмутился:

– Это что за дискриминация

хоббитов?! Почему хоббит должен намыливаться хозяйственным мылом, в то время как отдельные эльфы будут наслаждаться изысканными ароматами?

– Во-первых, этот эльф – дама, если ты, конечно, обратил на этот факт внимание, – иронично ответил я. – А во-вторых, твою шерстяную шкуру можно отмыть только хозяйственным мылом! Ну, если хочешь, я могу добавить баночку щелока…

– Нет, Серенький, – перебила меня Эльнорда, – его надо просто засунуть минут на сорок в стиральную машину вместе с пачкой «Мифа». Я всегда так стираю своего любимого плюшевого мишку!

– Это кого в машину?! – Фродо мгновенно оказался на ногах, но ему на плечо тут же легла огромная лапа сидящего тролля.

– Не хочешь в машину, – негромко рыкнул Душегуб, – ступай в болото. А то от тебя и вправду начинает попахивать.

– Сам ты попахиваешь! – гордо ответил хоббит.

– Попахиваю, – неожиданно спокойно согласился тролль. – Но я буду мыться, когда искупаются Эльнорда и Кина.

Мы как по команде посмотрели на спящую королеву. Тролль был прав, ее тоже следовало искупать.

– А я посторожу, чтобы их не беспокоили, – продолжил Душегуб свою необычайно длинную речь, которую сразу же и закончил, немного смутившись. – Я подглядывать не буду, ты не бойся, я только рядом постерегу и в случае чего… – Он выразительно посмотрел на Фродо.

– Это что за намеки?! – снова вскинулся хоббит. – Я вообще намерен плескаться совершенно с другой стороны!

– Тогда, Душегубушка, бери королеву и неси ее за мной, – прекратила спор Эльнорда, вскакивая на ноги.

Тролль поднял королеву на руки и последовал за эльфийкой, которая отправилась в недалекие кустики, отделявшие дубовую рощицу от болота. Фродо демонстративно направился в противоположную сторону.

В это время проснулся и подошел к костру Шалай.

– Куда это ребята отправились? – поинтересовался он, глядя вслед размежевавшимся друзьям.

– Отмываться, – ответил я и, посмотрев на воеводу, прибавил: – Тебе тоже стоило бы привести себя в порядок, твои седины этого заслуживают.

– Да? – несколько удивился Шалай и неожиданно выхватил из какого-то потайного кармашка зеркальце. Последующие несколько минут он уделил рассматриванию собственной головы, причем без конца охал и ругался вполголоса. Я никогда бы не подумал, что наш почтенный воевода придает такое серьезное внимание своей внешности. Наконец он оборотил свое огорченное и встревоженное лицо ко мне и посетовал:

– Я впервые вижу себя в таком неприглядном виде и к тому же ничего не могу поделать!

– Ну

почему же ты ничего не можешь поделать? – удивился я. – Вот сколько угодно воды, а если ты пойдешь за Фродо, то найдешь при нем вполне достаточный для вас двоих кусок мыла.

– У Фродо имеется мыло?! – чуть ли не взвизгнул от радости Шалай.

– Во всяком случае, я надеюсь, что хоббит, несмотря на всю его чистоплотность, не смылит весь кусок.

Шалай вскочил на ноги и, бормоча себе под нос:

– Надо же, целый кусок мыла! – бросился вдогонку за хоббитом. По дороге он успел еще прихватить и свой седельный мешок.

Таким образом у нас организовался стихийный банный день. Правда, ребята-гвардейцы еще спали, и я решил их пока не будить, потому что им в болоте досталось больше всего.

Поскольку я сам был уже помытый, а на дворе полностью рассвело и таращиться в огонь стало как-то неудобно, мне пришлось заняться делом. Я расседлал лошадей и, отведя свою к берегу, принялся ее мыть. Навыков помойки лошадей у меня было мало, но я решил, что мыть лошадь не сложнее человека, ну, может быть, мыла надо побольше.

Я успел вымыть двух лошадей, свою и Кины, когда на поляну вернулись чистенькие Фродо и Шалай. Оба были замотаны некоторым подобием полотенец и несли в руках свою выстиранную одежду. Увидев, чем я занимаюсь, Шалай тут же присоединился ко мне, а Фродо растерянно оглядел себя и заныл:

– Ну что ж ты меня не предупредил, что коняшек тоже надо мыть?! Вот теперь я снова перепачкаюсь, и мне опять придется купаться в холодной воде, и я простужусь и заболею, и вам придется со мной возиться, и мы не успеем доставить королеву к ее душе. – Он укоризненно посмотрел на меня и перешел к главному: – Серенький, помой моего коника, ты ж все равно уже мокрый, а я еще чайку вскипячу…

– Каждый всадник обязан сам заботиться о своей лошади! – наставительно сказал Шалай.

– А я не всадник, – тут же парировал хитрый хоббит. – Меня, можно сказать, насильно в седло засунули!

– Никто тебя в седло не совал, – возразил воевода. – Мог бы идти пешком.

– Как пешком?! – опешил Фродо. – Вы на лошадях, а я пешком?! Так разве ж я за вами успел бы?!

– А ты не хотел отстать? – простодушно поинтересовался воевода, намыливая спину своего иноходца.

– Конечно! – заверил его Фродо.

– Вот поэтому ты сам и влез на лошадь! – поймал его воевода. – Вот поэтому тебе и следует вымыть ее!

Фродо с секунду помолчал, отыскивая в словах воеводы противоречие, и, не найдя оного, снова заныл:

– Ну почему такая несправедливость! Этому негодяю, Твисту, выдали тележку, а меня засунули в седло! Вот козлов бы я сейчас мигом помыл! Да их и мыть-то не надо было бы, они ж летать умеют!

– Ты откуда знаешь? – удивился я.

– Что я, не видел, как Твист в Храм переправлялся? По тому мосту, который в Храм ведет, в повозке не проедешь, если повозка летать не может.