Братва. Пощады не будет
Шрифт:
В связи с этим вчерашним разговором и сидел сегодня Цыпа в машине неподалеку от «объекта», высматривая исполнителя уже с одиннадцати часов дня.
Когда пунктуальный Цыпа по истечении пятнадцати минут собрался выходить из «Волги», чтобы поставить последнюю пулевую точку в жизни Франта, тот неожиданно сам показался из подъезда, по-дружески придерживая за локоток совершенно живого и невредимого Джамиля.
Пока Цыпа соображал, что бы это вдруг могло значить, странная парочка остановила такси и покатила к центру. Дав их машине немного удалиться, Цыпа выехал на шоссе,
Такси на обычной скорости и не виляя по переулкам прибыло на железнодорожный вокзал.
Расплатившись с водителем, Франт жестко ухватил Джамиля за правое запястье и шепнул в бледно-серое, студенисто подрагивающее лицо коммерсанта:
– Без глупостей, чучмек! Только дернешься – враз пулю промеж глаз схлопочешь! Идем!
У кабинок-сейфов автоматических камер хранения было многолюдно.
– В которой? Давай открывай! – Физиономия Франта пошла бордовыми пятнами от волнения.
– Простите, но у меня больше ничего нет, – заикаясь, проблеял Джамиль, бродя загнанным взглядом по сторонам в поисках спасения.
– Луну крутишь, козел старый! Давай сюда баксы! – прошипел Франт, так стискивая руку Джамиля, что тот, не выдержав, охнул. – Молчи, сука! В которой камере?! Убью, падла!
– Честное благородное, все отдал! А про восемнадцать тысяч придумал, чтоб живым остаться! Здоровьем детей клянусь!
Тупая покорность Джамиля перед ликом смерти была непонятна Франту и поэтому сбивала его с толку. Если бы тот попытался бежать или хотя б закричал, то Франт, не раздумывая, выстрелил бы. Но Джамиль, возможно, понимая все это каким-то шестым звериным чувством, ничем не провоцировал киллера, обреченно замерев на месте и уставив пустой взгляд куда-то в пространство.
Франт мысленно оценил обстановку. После выполнения заказа шансы убраться отсюда невредимым есть. Но их не так много, как хотелось бы. В здании вокзала полно ментов, зорко высматривающих подозрительных субъектов. Да и опера в штатском небось тут тоже тусуются. Можно попробовать рвануть через подземные переходы на железнодорожные пути... Был бы у него в наличии автомат-пистолет Стечкина вместо слабенького «ТТ»... А так – слишком рискованно. Накрайняк, вернет он Цыпе три «штуки» гринов – и все дела. На кармане ведь останется двенадцать тысяч этой трусливой овцы...
– Кончай журиться! – Франт оскалился в улыбке, от которой Джамиля передернуло. – Верю я тебе! Ладно, живи. Но рви когти из города. Иначе – сам понимаешь... Покеда!
Резко развернувшись на каблуках, Франт спорым деловым шагом покинул здание вокзала, благополучно миновав у главного входа двух милиционеров с немецкой овчаркой на коротком поводке.
«Сволочуги! – позволил себе мысленно ругнуться киллер. – Даже намордник на этакую зверюгу не надевают! Ведь общественное место!»
Еще не до конца поверив в свое спасение, Джамиль обессиленно опустился на скамейку, не забыв все же пробормотать слова благодарности всемогущему Аллаху, спасшему раба своего от неминучей, казалось, смерти.
Наблюдавший за ним из-за колонны Цыпа пребывал в сомнениях. Первым его порывом было догнать Франта и потребовать объяснений,
Словно специально облегчая Цыпе работу, Джамиль вдруг поднялся со скамьи и скрылся за дверью общественного туалета. От пережитых волнений у него скрутило живот.
Стараясь не глядеть по сторонам, чтоб не привлечь к себе случайное внимание, Цыпа исчез за той же нулевой дверью.
Через пятнадцать секунд появился снова. Над головой приятный женский голос сообщил через репродуктор, что рейс 666 Екатеринбург – Сочи задерживается по техническим причинам.
«А вот и ошиблась, детка! – усмехнулся Цыпа, покидая ставший опасным вокзал. – Один пассажир, ручаюсь, «в Сочи» уже улетел!»
В крайней туалетной кабинке сидел на унитазе, привалившись к стенке, Джамиль. Вместо левого глаза у него было кровавое месиво.
Выстрела никто не услышал. Глушитель со своего многозарядного «АПСа» Цыпа свинчивал лишь в редких случаях, когда возникала необходимость заменить выгоревшие прокладки на новые.
Глава 4
Екатеринбургский городской рынок деятельно просыпался рано, радуя глаза покупателей разнообразными и многочисленными дарами щедрой матушки-природы.
В дальнем закутке его огромной территории, где размещались «кавказские» ряды, стоял пошарпанный грузовичок «ЗИЛ-130» с откинутым задним бортом. В кузове, прямо на ящиках с чесноком, понуро сидел чернявый мужик в брезентовой робе и стоптанных кирзовых сапогах.
Сегодня Ахмет не радовался, как прежде, ласково-теплому весеннему солнцу и высокой безоблачной синеве неба. И причины тому были веские.
Ночью – а спал он в грузовике, охраняя товар от расхитителей – его разбудил луч карманного фонаря, направленный в лицо. Решив, что подвергся нападению злоумышленников, Ахмет схватился за монтировку. Но тут же выронил железяку, узрев в луче фонаря руку с пистолетом Макарова. Собрался было упасть на колени с мольбой о пощаде, но тут выяснилось, что нежданные гости не рэкетиры, а милиционеры. Хотя если по большому счету – хрен редьки не слаще. И те и другие так ловко навострились обкладывать заезжих торговцев данью, что частенько можно было смело ставить знак равенства между понятиями «милиция» и «бандиты».
Эти оказались из уголовного розыска. Без каких-либо объяснений защелкнули на Ахмете наручники и доставили в горотдел. Правда, вели себя с задержанным на редкость уважительно и прилично – всего один синяк поставили под глазом. Не со зла, а так, чисто для профилактики. Ахмет это понимал и был искренне благодарен уральским блюстителям законности и правопорядка.
В тесном кабинете с зарешеченными окнами Ахмету популярно-доходчиво разъяснили, что для его здоровья будет полезнее, если он не станет валять дурака и облегчит душу чистосердечным признанием в убийстве своего земляка и партнера по чесночному бизнесу.