Братья и сестры по оружию. Связные из будущего (сборник)
Шрифт:
На выезде повезло: Кате, размахивая «наганом», удалось остановить полуторку. Старика бойцы взяли в кузов и кое-как усадили на дальномер. Катя провисела на подножке. Водитель гнал как бешеный. Когда проскочивший на бреющем полете «Мессершмитт» прошелся по дороге из пулеметов, Катя чуть не слетела с машины. Мускулы, пусть и тренированные, слушаться сержанта уже не желали.
С машины слезли у самого оцепления. Без своего двухколесного друга Константин Сергеевич как-то сразу потерял уверенность. Велосипеда старику было очень жаль. Катя отобрала портфель. Кое-как доковыляли до укромной лощинки. Увидев раненых и раздолбанный грузовик, Константин
— Послушайте, Екатерина, разве… Я полагал…
Катя, которой хотелось исключительно упасть и немножко посидеть, пробормотала:
— Вы на персональную субмарину надеялись? В другой раз. Сейчас будем изыскивать романтическую шхуну. Вы бы отдохнули, дедушка.
20.31. В IV секторе — остатки 95-й, 345-й сд, 138-й и 79-й стрелковых бригад, 2-го полка морской пехоты занимают оборону, — берег Северной бухты — Камчатка — Английский редут Виктория. III сектор — остатки частей и подразделений 25-й Чапаевской дивизии, 138-й стрелковой бригады, 3-го полка морской пехоты, — редут Виктория — Английское кладбище. Сектор II — остатки 386-й сд, 142-й стрелковой бригады, 7-й бригады морской пехоты. Рубеж — Английское кладбище — Хомутовая балка. Сектор I — 9-я бригада морской пехоты, остатки 388-й сд, боеспособная 109-я стрелковая дивизия. Рубеж — высота 85,2 — Балаклавское шоссе — безымянная высота восточнее Георгиевского монастыря.
4. Вечер — ночь
21.19. Ввиду прорыва фронта и создавшейся угрозы принято решение: Военному совету ПОРа перейти на запасной флагманский командный пункт на 35-ю батарею. Туда же перевести Военный совет Приморской армии и Береговой обороны. Отвести на мыс Херсонес тыловые службы армии и флота.
Немецкие войска начинают перегруппировку с целью нанесения удара в районах Золотая балка — хутор Дергачи — Килен-балка.
Совсем паршиво. Катя покосилась на сапера. Боец сидел откинувшись, повязка, давно спекшаяся в твердую маску крови и пыли, сейчас казалась посмертной маской.
До этого загрузились. Завелись без проблем. Катя к ножному стартеру вполне приноровилась. Вырулили к дороге. В небе было относительно чисто, немецкие пилоты, похоже, порядком притомились и отправились пить кофе. Возможно, поэтому на дороге было не протолкнуться. Машины пытались идти в обе стороны. Катя кое-как вывела свою колымагу к повороту на хутор Меркуша. Справа уже открылась вода неширокой бухты. Еще чуть-чуть, там временные пирсы.
Уперлись. Оцепление стояло плотное. Поворот к пирсам был перекрыт. Дальше дымились разбомбленные машины, огромный дымный столб поднимался у бухты. Проскочить было нельзя. На глазах Кати полковой комиссар, руководивший оцеплением, приказал стрелять поверх крыши «эмки», пытавшейся проскочить между машинами. Надо думать, и по их машине врежут без колебаний. Кате, с ее и так чуть живым «госпиталем», соваться под автоматные очереди было никак невозможно.
Машин скопились десятки. К полковому комиссару то и дело подбегали какие-то люди, в военной форме и в штатском, трясли бумагами. Кого-то пропускали, кому-то комиссар возвращал бумаги и отправлял ждать. Особо настойчивых автоматчики без церемоний отпихивали прикладами. Приказано было рассредоточиться, замаскироваться и ждать указаний.
Катя спрыгнула на землю и отправилась прояснять обстановку. Обратилась не к озверевшему полковому комиссару, а к возящемуся рядом и явно имеющему отношение к начальству
— Товарищ майор, у меня раненые. Сколько ждать-то? Пункт питания развернут будет?
— Ждите. Сколько нужно, столько и ждите.
— Откуда? — окликнул полковой комиссар.
— Из 76-го ППГ, — с готовностью откликнулась Катя. — Кормить будут? Раненые же.
— Вы почему здесь? Вам указано к Херсонесу везти.
— Не знаю, товарищ подполковник. Приказали сюда. Сейчас наши еще подъедут.
— Отгоните машину и ждите. Стемнеет, покормят.
— Есть ждать.
Полковой комиссар уже отвернулся, к нему подошел капитан-лейтенант береговой обороны с растрепанной картой.
Катя отогнала машину чуть левее. Впереди автоматчики ковыряли неглубокую траншею.
Торчать неподвижно под открытым небом было страшно. От города по-прежнему доносилась канонада.
— Слушай, налетят ведь, а? — Катя поерзала на продавленном сиденье.
Сапер, осторожно повернув голову, жестом показал, что нужно слушать воздух.
Катя морщилась: слушай не слушай, а деться здесь некуда. Вперед бы проскочить. Времени в обрез. Вернее, времени уже совсем нет.
— Мотя, давай сюда.
Военфельдшер спрыгнула из кузова.
— Что, не пускают? У нас нервничают раненые.
— Угу. Давай-ка те ящики к машине перенесем.
— Зачем?
— Ну, обещают покормить. Столы импровизированные устроим. Раз уж все равно ждать.
Автоматчики на двух женщин, отволокших к машине пустые ящики из-под мин, внимания не обратили.
— Садись, Матрена Матильдовна к нашим в кузов, проверь, что да как, пока время имеется. Как там Окунь?
— Да оперировать бы его быстрее. Мается, боюсь, пока до Новороссийска дойдем…
— Ничего, он жилистый. Дотянет.
Катя запрыгнула в машину. У Окуня особого выбора нет. И у вас, товарищ сержант, тоже нет выбора. У «Чкаловца» особый груз, у пирса он не задержится. Осталось полчаса. Придется прорываться. Вот будет номер, если свои пристрелят.
Катя завела двигатель. Сапер посмотрел с недоумением.
— Может, выйдешь? Свежим воздухом подышишь?
— Воздух!!!
Катя увидела, как попрыгали в свою мелкую траншею автоматчики. Все вокруг мгновенно ожило. Штабной фургон, сдавая задним ходом, налетел на «эмку», из полуторки начали выпрыгивать и разбегаться женщины и штатские мужчины с противогазами через плечо. Из-за развалин рыбачьего сарая навстречу самолетам ударил одинокий «ДШК».
Над берегом промелькнул «Ме-109». «Лаптежники» шли ближе к морю. Катя, нахлобучивая каску, вывалилась из кабины. Ящик был легенький, она рванула к траншее. Навстречу выглянул изумленный автоматчик.
— Тикай! Щас рванет! — Катя спихнула в недорытую канавку ящик. Слева из ровика что-то завопил, яростно грозя кулаком, полковой комиссар.
Катя влетела в кабину, не успев сесть, дала газу. Замечательная все-таки машина «ЗИС-5». Не сплоховал — дернул вперед. В кузове завопили раненые. Грузовик полетел прямо к траншее. В последний момент кто-то метнулся прямо из-под капота. Еще газу… Катя испугалась, что не попадет. Нет, правое колесо проскочило точно по ящику. Тряхнуло изрядно, Катя чуть язык себе не прикусила. О раненых было лучше не думать. Кажется, вслед дали очередь. «ЗИС» уже проломил кусты, выскочил на дорогу. Катя чуть не смяла чью-то повозку, лошадь рванулась от грузовика. На противоположный берег бухты нагло, парами, пикировали «лаптежники». Надрывался зенитный «ДШК».