Братья крови
Шрифт:
Дорожное покрытие зазмеилось паутиной трещин.
Вампир обернулся через плечо. Левая половина его лица была свезена об асфальт до кости, только голубой глаз яростно сверкал в мешанине клочьев кожи и обрывков мышц.
– Будь ты прок… – начал он, но не успел договорить.
Сжав ладонями его череп, я провернул. Он взвыл, прикусив язык.
Рвались сухожилия, ломались позвонки.
Второй оборот, третий.
Юные глаза бешено вращались в глазницах до тех пор, пока я не поднатужился и не оторвал ему голову.
–
– Анджей, вы в порядке? – донесся слева осторожный голос.
Спицын, полковник ФСБ, держал пистолет в опущенной руке, но подходить ближе не спешил.
– Обращен где-то после Великой Отечественной, – кивнул я на труп, представлявший довольно неприглядное зрелище. Гораздо лучше выглядят упокоенные кровные братья возрастом двести и больше лет. Совсем отвратительно – свежие, разменявшие пару десятков. – Доброй ночи, Олег Иванович.
– А я, признаться, не верил до конца, – покачал он головой. – Как у вас на Украине говорят? Хохол доки не помацае, не повiрить. [108] Так?
– Само собой. Эта пословица символизирует неистребимую тягу украинского народа к философии Канта с его пониманием чувственного восприятия как субъективного способа познания мира… Как вы меня разыскали?
– Ну вы же не выключили телефон, – улыбнулся полковник и тут же насторожился.
108
Хохол, пока не пощупает, не поверит ( укр.).
К нам быстрыми шагами приближался Пашутин.
– Познакомьтесь, – я шагнул в сторону. – Полковник Спицын Олег Иванович. – Эфэсбэшник коротко кивнул. – Пашутин Николай Николаевич. Уж простите, звания не знаю. Но вы коллеги.
– Если бы не Хрущев, был бы генералом, – ответил оборотень. – Госбезопасность?
– Так точно.
– Народный комиссариат внутренних дел.
– Не выглядите на ветерана.
– Я хорошо сохранился. Анджей, – он указал дулом нагана на остатки однорукого, – вы не подумали спросить, кто его послал?
Мне стало стыдно.
– Я слишком разозлился.
– Заметно.
– А как там наш Гейзерих?
– Пойдемте, поглядим.
Офицеры госбезопасности пошли к «УАЗу», а я чуть-чуть задержался, разглядывая убитого мной вампира. Что за ребячество? Уж в моем-то возрасте следовало подумать, что врага выгоднее взять в плен, а не убивать. Ладно, сделанного не воротишь. Я направился следом за нечаянными помощниками и не мог не удивиться, насколько они были похожи друг на друга. Нет, не внешне. Тут-то как раз ничего общего. Оборотень стройный, темноволосый с проседью, а полковник коренастый, лысоватый, светло-русый. Но повадка. Движения плеч, пружинистый шаг, настороженность во
Увидев изуродованный очередями в упор автомобиль, Спицын только присвистнул.
– Ходовая в порядке, восстановлю, – отозвался Пашутин.
– Убираться бы отсюда надо, – Олег Иванович кивнул на трупы в камуфляже. – Сейчас кто-нибудь проедет, дадут знать куда следует. Вы сможете «отмазаться» от питерских ментов?
– Смогу, но хотелось бы обойтись без них, – оборотень открыл дверцу и выругался сквозь зубы.
Александр умер быстро. Две пули в область сердца, одна прошла сквозь висок, забрызгав весь салон кровью, осколками черепа и мозгом. Гейзерих еще дышал. Ему тоже пули угодили в туловище, пробив, по всей видимости, легкое. На губах черного археолога пузырилась кровь.
Я тронул его за плечо.
Человек слабо застонал.
– До больницы не доживет, – подвел итог Спицын.
– Ну вот. Теперь ни одного информатора, – вздохнул Пашутин. – Столько усилий впустую.
– Погодите, – я похлопал Гейзериха по щекам.
Его глаза раскрылись. Мутный, наполненный болью взгляд.
Я вперился ему в зрачки, обратившись к магии кровных братьев. Это оказалось нелегко – кто бы подумал, что схватка с одноруким отберет так много сил?
– Боли нет, – сказал я человеку. – Она ушла. Почувствуй.
Его глаза просветлели. Но тут же пришло понимание, откуда вкус крови во рту.
– Я выживу?
– Боюсь, что нет. – Рыцарю не пристало лгать. Даже ради выгоды. – Но мы отомстили за тебя. Не ушел ни один. И за Зигфрида с дружками тоже.
– Это они?
– А ты как думаешь?
– Они…
– Жаль, что меня так быстро подстрелили… Я бы их зубами…
– Ничего. Мы справились.
– А вы крутые мужики.
– Есть немножко. Гейзерих… Ты скоро умрешь. Видишь, я честен с тобой.
– Спасибо.
– Люди, которые убили тебя, не заказчики. Они исполнители. Хочешь отомстить по-настоящему? Хочешь, мы найдем заказчиков и расправимся с ними?
– Хочу.
– Скажи нам, где меч. Найдем меч – найдем и заказчиков.
По лицу черного археолога пробежала судорога не телесной, а душевной боли.
– Я не знаю, где меч. Я не знаю, кому Зигфрид его продал. Клянусь.
Пашутин вздохнул и отвернулся.
– Вы можете его исцелить? – шепотом спросил Спицын.
– Начитались фантастики? – ответил я.
– Нет, но когда сталкиваешься со сверхъестественным, то волей-неволей…
Я отмахнулся от эфэсбэшника. Наклонился ближе к умирающему.
– Гейзерих…
– Меня Василием зовут.
– Как верблюда… – сдавленно хихикнул Олег Иванович. – Простите, Анджей. Это нервы.
– Василий, – я наклонился еще ближе, едва не касаясь лица черного археолога. Сладкий аромат крови щекотал ноздри. – Я тебе верю. Опиши хотя бы меч. Ты же видел его?