Братья
Шрифт:
И побежал догонять своих.
А от моста навстречу войскам входили в город партизаны. Впереди, тяжело ступая, шел Захаренок, частный предприниматель, владелец мастерской с
– Самовар-то мой когда почините?
Захаренок оторопел, не понял сперва, а когда понял - начал смеяться, за ним засмеялись идущие рядом, и те, что шли дальше и не знали, что за смех, откуда взялся, по какому поводу, тоже смеялись. Смех - заразителен.
– По-чи-ню… По-чи-ню… - выдавливал сквозь смех Захаренок.
А женщина, не понимая, что же тут смешного, - ведь взял самовар в починку и сгинул бог знает куда на столько времени, - шла рядом и сердито кивала.
А от тюрьмы шла третья колонна, пожалуй, самая пестрая, самая измученная и счастливая. Несколько женщин бросились навстречу,
По улице шагал военный оркестр. Медные трубы сверкали на солнце. Рядом с оркестром бежали счастливые мальчишки и девчонки.
Гремел марш. Медные трубы звали Победу. А она была еще далеко, за сотни километров, за сотни дней. За сотни боев и смертей.
Но отсвет ее уже горел в медных, начищенных трубах!