Бремя выбора
Шрифт:
– Принял… Не знаю, где ты сейчас находишься, но продвигайся в точку №34-бис-456. Я тоже туда иду и в случае чего смогу помочь.
Мда, названные координаты находились в противоположной от меня стороне и чтобы туда попасть, придется снова пройти через опасный лес. Все же решил кое-что уточнить.
– Принял. Но двигаюсь к точке №123-бис-6.
– Поздно. Там все мертвы. Последний выживший успел сообщить об уничтожении второй роты в полном составе до потери сигнала. – сухо довели обескураживающую новость.
Это что же там такое их встретило, что менее чем за полчаса с начала десантной операции потеряна целая рота тяжелой пехоты? Сила, способная без особых проблем и потерь проломить ПКО и ПВО не самой последней планетарной обороны!
– МТ-606, боюсь уже поздно – мне до них осталось чуть более километра по прямой. Только реку преодолеть. – сообщил отвратительную новость.
– Ну что же. Удачи. – сухо сообщили и прервали связь.
Не из-за жестокости, а понимания – мне никак к нему не пробиться. Подключив все вычислительные возможности своего ПМРБК в попытке найти оптимальное решение, медленно двинулся по берегу реки в сторону от леса. В итоге мне удалось без проблем пройти тысячу семьсот два метра от места связи со взводным, когда я умер. Как? Даже и сообразил, ведь случившееся заняло максимум две секунды. Вот резко заверещала система оповещения об активном направленном облучении непонятной природы. Затем наступает неожиданная тишина, отрубаются активные электронные системы роботизированного комплекса и он замирает на одном месте со мной внутри. Завершает все жуткий по силе удар, скрежет сминаемого внешнего легкого корпуса и рвущейся как бумага стенки бронекапсулы, вспыхивает дикая боль в грудной клетке под хруст усиленных ребер и наступает спасительная темнота.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Яркий свет слепил глаза, выжигал сетчатку через плотно сжатые веки и боль по глазным нервам добиралась до мозга, вызывая сильнейший приступ мигрени. Невозможность сделать вдох из-за слизи в носоглотке медленно, но уверенно разжигала огонь в легких, жаждущих срочного притока спасительного воздуха. Постепенно паника перебивала одинокие сиротливо-испуганные мысли, что еще роились в пустой черепной коробке, и мешала хоть как-то помочь осознать происходящее. Словно неторопливая серо-блеклая гусеница одна из них медленно пробиралась в гулкой пустоте черепной коробки, попутно грустно-жалостливо нашептывая о незадачливом положении и с мазохистской апатией самоубийцы советуя не торопиться просить помощи или избавить от мук. А вот ее товарка красно-оранжевого цвета, словно всполох обжигающего пламени, наоборот гневно-яростно взвыла о несправедливости мира, тут же, будто испугавшись своей смелости, отчаянным шепотом прошелестела о ужасе приближающейся смерти и без малейшего перехода вновь неистово-громко потребовала немедленного спасения любым способом… Последняя из них, подобно роковому неизбежному прибою, гигантской холодно-черной волной поглотила измученное сознание, принеся с собой четкое понимание неотвратимости расплаты, даруя посмертное облегчение как апофеоз долгого тяжкого ненавистного труда и сковывающая разум стужей милостивого забвения. Непроизвольно лицо умирающего мужчины растянула счастливая улыбка и из уголков глаз потекли слезы, пробивающие себе путь через корку застывающей слизи. Наконец он сможет умереть и забыть все то, что составляло суть его последних десятков лет, по недоразумению и несомненно в насмешку называемое жизнью!
– Нельзя! – подобно удару бича дрессировщика по шкуре затравленного хищника громкий высокий девичий голос долбанул командой-приказом по оголенным нервам, отзываясь в каждой клеточке острейшей болью.
– Борись! – очередная обжигающе-требовательная команда подстегнула почти угасшую волю к жизни, вынуждая трепыхаться на холодном гладком полу уже немного закоченевшее тело.
С огромным трудом мужчина все же смог перевернуться на живот без посторонней помощи, которую никто и не спешил предлагать. Толи под тяжестью телесной оболочки, почти расставшейся с душой, толи из-за команд неизвестного садиста, но грудная клетка сжалась и остатками воздуха из легких совместно со спазмами пищевода из удалось избавиться
Но не успел человек обрадоваться улучшению своего положения, как последние крохи сил покинули слабые мышцы и притяжение с радостью помогло встретиться его лицу с ненавистным полом, точнехонько уложив в свежевыблеваную гадость. От омерзительного запаха мужчина, подобно рыбе на берегу, задергался в отчаянных попытках перевернуться на бок или отползти подальше от зловонной дряни. С трудом, но это ему удалось и он подняв глаза вверх и вбок расплывающимся взглядом увидел рядышком тень от невысокой фигурки, стоявшей в нескольких шагах справа. Проморгавшись и немного прояснив зрение, получилось получше рассмотреть мучительницу.
Девчушка лет десяти в нежно-голубом платье до пят с бледно-белыми крупными звездами льдисто-голубыми глазами пристально и без смущения рассматривала его нагое тело. Бесстрастно-презрительную маску лица с обеих сторон обрамляли пышные волосы чуть ниже плеч толи белого, толи серебристого цвета. Тонкие губы с раздражительным подергиванием правого уголка беззвучно открывались, явно пытаясь сказать что-то крайне важное. Видя, что ее не слышат или игнорируют, садистка в образе милого ребенка с нескрываемой досадой топнула по полу. От такого простого действия прочная поверхность вздрогнула и от прелестной туфельки к неподвижной мужской тушке стремительно рванула ветвистая молния, заставив ее биться в судорогах. Целебная электротерапия совершила истинное чудо и к жертве девичьего раздражения наконец вернулся слух! Правда не полностью. Хоть теперь он и мог кое-что расслышать, но урывками и со скачущей громкостью, что вызывало вспышки тупой ноющей боли в голове.
– Ка… …бя зо…т?
– требовательно-монотонно, точно не в первый раз, звонкий девичий колокольчик предпринимал попытки пробиться в затуманенное сознание человека.
– …
Повторный топот маленькой ножкой в прелестных голубеньких туфельках и новый удар тока привели к очередному лечебному подергиванию тела, сотворив новое чудо! Мужчина в полной мере прочувствовал всю гамму ощущений от резкого одновременного возвращения остроты восприятия органов чувств и восстановления чувствительности! Усилившиеся зловоние и боль в каждой клеточке никак не способствовали улучшению мыслительного процесса и общему самочувствию.
– Как тебя зовут? – новый вопрос-команда.
Ну да. Нужно же представиться, а то не вежливо… и не хочется новой порции сверхдобродетельного электричества!
– Я… Кха-кха… Мен… Кха-кха… - вперемежку с удушливым кашлем хриплым голосом попытался представиться человек.
И тут же четко осознал, что не помнит своего имени! Но как же так? Он точно помнит, имя что дали род…! Кто? Кто они? И тут ничего?!.. Постойте! А ка же рабо… или служба?! Где?! Когда?! Кем?!.. Почему нет никаких воспоминаний из детства, юности и… вообще – сколько ему лет и кто он такой?!
Видимо пугающе-стремительные метания сознания в попытке выудить из затянутой серой пеленой памяти мельчайшие крупинки о прошлом четко прослеживались на его лице, так как у девочки вместо безжизненно-брезгливой маски вместе с резким выдохом облегчения расплылась-сдержанно-довольная улыбка и черты сильного напряжения постепенно сменялись расслабленностью. В глазах же страх-надежда-отчаяние уступали место довольству-радости-уверенности и надежной. В один миг вокруг ребенка видимым ореолом проявилась сдерживаемая ярость снисходительно-грозной энергии, заставляющая с уважением относиться к хозяину этой магнетически-мистической Силы, что до этого старательно и умело пряталась в хрупком девичьем тельце.