Бригада 16. Похищение европы
Шрифт:
«Я вот тебя... ужо!» - Федор выскочил в центральный проход и подпрыгнул. Впереди - никого. Он повернулся на девяносто градусов и подпрыгнул еще раз. Снова никого, похожего на сухопарого мужчину.
Федор повернулся в другую сторону (на него уже стали оглядываться) и прыгнул изо всех сил. И вдруг - о, чудо!
– где-то вдали, между прилавками, на которых стояли огромные аквариумы с живой рыбой, мелькнула седая голова.
– Ну, теперь-то не уйдешь, ренегат!
– взревел Федор.
Он мчался, движимый самыми благими намерениями: чувством
Объект, наверное, забыл об осторожности - он шел степенно, никуда уже не торопясь. «Подлый лицемер!» - шептал про себя Федор.
Мужчина делал вид, что крайне заинтересован живыми крабами с полуметровыми клешнями, что копошились на эмалированных подносах.
– Стой!
– заорал Лукин, схватил седоволосого за рубашку и дернул что было сил.
К несчастью для Федора, рубашка треснула и порвалась, обнажив худую мускулистую спину с синей татуировкой - храмом с пятью куполами. Только сейчас Лукин заметил, что На том незнакомце рубашка была розовая, а эта - голубая, в полосочку.
Федор попятился, бормоча под нос слова извинения. Но мужчина не стал его слушать. Здоровый костистый кулак просвистел в воздухе и врезался Лукину точно под левым глазом, высекая из него россыпь веселых разноцветных искр. Словно фейерверк взвился под высокими сводами бывшего колхозного рынка.
– Мама!
– пробормотал Федор и полетел навзничь.
Последнее, что он запомнил, - потоки холодной воды и толстая рыба с красными плавниками, лениво бьющаяся у него на груди.
Белов спустился на первый этаж особняка и решил обойти все здание. Из угловой каморки вели две двери. На этот раз Белов пошел направо, туда, где еще не был.
Он попал в длинную анфиладу из шести комнат, которая изгибалась под прямым углом и продолжалась еще на три комнаты. В последней каморке стояла гигантская печь - такая, что в нее можно было запихивать целые бревна. В стене, прямо над полом, был проделан узкий люк, закрывающийся на толстую железную заслонку. Он был не более двадцати сантиметров в диаметре, и через него вряд ли мог пробраться злоумышленник. Во всем этом угадывалась какая-то неслучайность, продуманность, и Белов мысленно снял шляпу перед купцом, наверняка страдавшим манией преследования. Во всяком случае, оборонительные бастионы Митрофанов возводил грамотно.
– Ну и дела!
– покачал головой Белов и пошел обратно.
Через ту же длинную анфиладу, построенную в виде большой буквы «П», Александр попал обратно в центральный зал.
Трудно сказать, для каких целей использовал этот зал прежний владелец особняка. Белов подумал, что просторное помещение не могло быть ни гостиной, ни столовой,.- разве можно в суровом российском климате устраивать гостиную напротив входа? Но тогда зачем оно вообще было нужно?
Сейчас здесь стояли столы и удобные вращающиеся стулья. За одним из них сидела Любочка и что-то выстукивала на клавиатуре. Белов поздоровался с ней, Любочка ответила
За соседним столом, под огромной картой Камчатки, устроился Витек. Он закинул ноги на край стола и старался в чем-то убедить Ватсона.
Доктор не соглашался с ним и все время качал головой. Блики люминесцентных ламп играли на его гладкой, как бильярдный шар, голове и разбегались во все стороны.
Белов подошел ближе и прислушался.
– Натуральный рыцарский замок, - говорил Злобин.
– Сам ты... замок, - отозвался Ватсон.
– Скорее уж - подводная лодка.
– О чем спорите, верные опричники?
– спросил Белов, присаживаясь рядом.
Витек покряхтел и убрал ноги со стола.
– Да вот, Саша, никак не можем понять, куда мы угодили. Витек говорит, что в рыцарский замок, а мне этот особняк напоминает подводную лодку.
– Док для убедительности стукнул крепким кулаком по столешнице. Любочка вздрогнула.
– Интересно, - Белов расстегнул пиджак и ослабил узел галстука.
– Ну, рыцарский замок - я еще могу понять. А при чем здесь подводная лодка?
Ватсон оживился - обрадовался новому слушателю.
– Ты когда-нибудь был на субмарине?
– спросил док.- Нет? Знаешь, какой там главный принцип организаций помещений? Принцип живучести!
– И что это означает?
– А вот что: отсеки расположены длинной чередой. В каждом отсеке - по два люка, которые в случае аварии задраиваются наглухо.
– Ну, об этом я, положим, догадывался, - усмехнулся Белов.
– Но как это вяжется с купцом Митрофановым?
– Посмотри!
– Ватсон взял карандаш и чистый лист бумаги.
– Вход - один. Черного хода нет.
– Он быстро набрасывал схему.
– С улицы человек попадает прямиком в центральный зал. Из зала ведет только одна дверь - в правую ближнюю комнату, а уж от нее тянется та же самая череда отсеков.
– Анфилада, - подсказал ему Белов.
– Если угодно, - согласился Ватсон.
– Ну и что?
– Посмотри внимательно на схему. Маленькие комнаты расположены вокруг центрального зала в виде буквы «П»...
– Да, я это уже заметил, - кивнул Белов.
– Заметил...
– хмыкнул Ватсон.
– А ты заметил, что в каждой из этих комнат, исключая последнюю, где печь, по две двери?
– Естественно, по две, - улыбнулся Александр.
– А иначе - как пройдешь в соседнюю? Из зала-то дверей нет.
– Да-да-да...
– Ватсон начертил на схеме несколько стремительных штрихов.
– Но, похоже, ты упустил самое главное. Эти двери, случайно, не показались тебе странными?
– Странными?
– задумался Белов.
– Ну, разве что толстые очень... Тяжелые. Такие и динамитом не возьмешь...
– А еще?
– не унимался Ватсон.
– Ну-у-у... Не знаю. Сдаюсь. Расскажи нам о своем открытии.
Ватсон победно воздел руку с зажатым в ней карандашом. Электрические зайчики спрыгнули с лысины и заплясали по свежевыбеленным стенам.