Бриллиант мутной воды
Шрифт:
— Господи, если бы ты любила меня, как эту псину, я был бы счастлив до конца дней. Готов стать левреткой, чтобы лечь у твоих ног.
Моя голова пошла кругом. Мало того, что у горничной в комнате непостижимым образом оказалась собака, так она еще ухитрилась, как говорит Рита, «закадрить» человека из светского общества. «Готов стать левреткой, чтобы лечь у твоих ног»! Так изъясняются на вечеринках у Николетты!
Невероятное любопытство овладело мной. Я открыл книжный шкаф, стоящий в коридоре, сунул
— Входите, — донеслось из комнаты.
Я влетел в комнату и огляделся. Никого! Лена, одетая в не слишком чистый байковый халат, удивленно спросила:
— Случилось что, Иван Павлович?
— Нет, — буркнул я, чувствуя себя полным идиотом, — сахар найти не могу! Хотел чайку попить.
— В шкафчике у окна, в красной банке, — пояснила горничная, вставая, — давайте покажу. В следующий раз сами не хозяйничайте, меня зовите, я за двоих, пока Элеонора кухарку не найдет.
— Спасибо, — пробормотал я, — сам возьму. Скажи, пожалуйста, ты собаку завела? Иду по коридору и слышу лай!
Лена улыбнулась.
— Нет, конечно, какие животные! Норе небось не понравится, она собак не слишком любит, это видик.
— Кто? — медленно спросил я.
Горничная щелкнула пультом. На экране телевизора появился мужчина в безукоризненном костюме.
— Ты ждешь моей смерти, — занудил он, протягивая руки к сногсшибательной брюнетке в темно-красном костюме.
— Днем-то не поглядеть сериал, — вздохнула Лена, — крутишься как белка в колесе, вот, записываю очередную серию, а перед сном наслаждаюсь.
— Тебе собака дороже меня, — слышалось из динамика.
Гав, гав, гав…
Внезапно в моей голове словно взорвалась сигнальная ракета. Развернувшись, я понесся в кабинет к Норе, провожаемый недоуменным восклицанием Лены: «Иван Павлович, вам нехорошо?»
Когда я влетел к Норе, она писала что-то в толстой тетради. Увидев меня, хмыкнула и сказала:
— Последний раз такой безумный вид у тебя был, когда Николетта взяла у Крутиковой шубу. Что на этот раз? Матушка приобрела «Мерседес»?
Подивившись на прозорливость Норы, ну как она догадалась, что Николетта мечтает именно об этом автомобиле, я ответил:
— Нет! Помните, Евдокия Петровна, старуха, подслушивающая под дверью квартиры Беаты, говорила, будто слышала лай собаки? Мы еще удивились, откуда у девушки она взялась? Все вокруг твердили, что у нее нет животных…
— Короче…
— Это был телевизор! Или видеомагнитофон!
— С чего тебе это пришло в голову? — изумилась Нора.
Я рассказал про то, как ворвался к Лене. Глаза Элеоноры заблестели, уголки рта тронула легкая ухмылка.
— Ты, оказывается, любопытный, — сказала хозяйка. — Значит, видик! Ну-ка, поройся в газетах, найди старую программу!
Я
— Вот видишь, — удовлетворенно пробурчала Элеонора, перелистывая мятые страницы, — очень хорошо, что Ленка неряха. Другая бы горничная давным-давно выкинула сие издание. Ага, вот, подходит! Смотри — в тот злополучный день показывали лишь один сериал, странно, но факт!
— Почему один? — удивился я. — Вот криминальный фильм из серии про Пуаро, опять же лента про ментов…
— Это детективы, — отмахнулась Нора, — а нам требуются сладкие слюни, вот «Расставание во мгле» очень подходит! Зови сюда Лену.
Через секунду горничная предстала перед хозяйкой.
— Ты смотришь такую дрянь, как «Расставание во мгле»? — поинтересовалась Нора.
— Почему дрянь? — возмутилась домработница. — Нормальное кино, очень душевное, прямо плакать тянет! — Потом она увидела смех в глазах работодательницы и понеслась в атаку: — А чего глядеть прикажете? Ваши новости? Так от них страх берет, лучше уж я над любовной историей порыдаю!
— Ладно, смотри что хочешь, только скажи, о чем там речь шла?
— Разве упомнишь, — пожала плечами горничная, — а вы гляньте сюда, вот под фото, там краткое содержание всегда дают.
Нора приблизила журнал к глазам и медленно прочитала:
— «Селена уходит из дома. Фелиция в гневе, она хочет убить Розалию. Свекровь уже начала душить невестку, но тут залаяла любимая собачка девушки. Продолжение смотрите в среду».
— Очень подходит, — обрадовался я.
— Но сериал показывают-то в полпятого, — покачала головой Нора, — а Евдокия Петровна услышала диалог спустя несколько часов.
— Может, девушка записывала серии на видеомагнитофон? — предположил я. — Ну, как Лена.
— А что Лена? — испугалась горничная. — Между прочим, я разрешение спросила, днем-то не успеть, колбасой кручусь!
— Ну, пожалуй, ты преувеличиваешь свое служебное рвение, — заявила Нора. — Вон, под письменным столом клоки пыли мотаются.
— Где? — возмутилась Лена. — Быть того не может!
— Ладно, ладно, — отмахнулась Элеонора, — ступай к себе, завтра уберешь.
— Я пылесосила!
— Хорошо, иди.
— Но…
— Лена…
Домработница испарилась, Нора повернула ко мне разгоряченное лицо:
— Поедешь опять на квартиру Беаты и полазаешь в тумбочке под теликом.
— Мне кажется, у нее телевизор стоит в стенке.
— Неважно, поищешь кассету с записью, действуй.
— Сейчас?
Нора бросила быстрый взгляд на старинные часы, висящие над письменным столом.
— Я не настолько жестока, завтра. Кстати, что с твоей машиной?
— Боюсь, не смогу объяснить, механик звонил, сообщил, что починит ее через две недели.