Бриллиантовый огонь
Шрифт:
— Дай-ка мне еще раз на нее посмотреть, — попросила бабуля Фрида.
Я вытащила изображение «Морского света» и показала ей.
Бабуля прищурилась и постучала пальцем по аквамарину.
— Вот твой ответ.
Я покачала головой.
— Не думаю, что дело в деньгах. «Морской свет» оценена и застрахована на двести пятьдесят тысяч долларов, по большей части из-за своего возраста и маленьких бриллиантов, обрамляющих аквамарин. Само аквамариновое сердце стоит где-то тысяч семьдесят пять. Три черные овечки в лице младших братьев и сестры получают каждый по миллиону долларов в год
— Должно быть неплохо, — заметила мама.
Арабелла нахмурилась.
— Выходит, если бы их поймали на краже тиары, то точно бы исключили из семьи. Стали бы вы рисковать халявным миллионом ради кражи чего-то, что стоит всего четверть от этого?
Берн захлопал в ладоши.
— Подсчитала в уме! Моя ты умничка.
Арабелла показала ему средний палец.
— Я все видела, — пригрозила мама.
— Прости. — В голосе сестры не было ни капли раскаяния.
— Даже если они ее украли, — продолжила я, — что бы они с ней делали? Ни один из них не был в США за последние пять лет. Они не знают никаких перекупщиков, а ни один порядочный ювелир к ней не притронется. Если загуглить тиару, то под картинкой с ней стоит надпись «Морской свет», семейная реликвия Дома Роганов». Никто в Техасе не прикоснется к чему-то, украденному у Чокнутого Рогана. Они бы не смогли от нее избавиться.
— Может, они планируют забрать ее домой, — предположила Арабелла.
— Им пришлось бы декларировать ее в аэропорту, — сказал Леон.
— Откуда ты это знаешь? — поинтересовалась мама.
— Он проверял перевозку оружия по воздуху, — сдала Леона Арабелла.
Мама прекратила загружать посудомоечную машину и одарила Леона тяжелым взглядом.
— Это я так, на всякий случай, — отмазался тот.
Я откинулась назад и вздохнула.
— Они не могут ее ни продать, ни забрать домой. Значит, дело не в деньгах.
— Ну, а в чем тогда? — спросила бабуля Фрида.
— Дело в миссис Роган, Конноре или Неваде. То ли они ненавидят миссис Роган или Коннора и хотят их унизить, то ли они ненавидят Неваду и не хотят, чтобы тиара досталась ей. Поэтому ей нельзя об этом знать и нам нужно держать язык за зубами.
— Согласен, — кивнул Берн.
— Короче, нам нужно выяснить, кто больше всего ненавидит Рогана с Невадой, — сказала Арабелла. — Ксавьер тоже подозреваемый?
Умри.
Бабуля Фрида встрепенулась, будто акула, почуявшая каплю крови.
— Кто такой Ксавьер?
— Никто. — Какой замечательный ответ я выдала. Он точно собьет их с толку. Не в этой жизни.
— Ксавьер — хорошенький кузен Рогана, ииииии… она ему нравится! — выдало порождение ада, по совместительству являющееся моей сестрой.
— Если ты считаешь его хорошеньким, тогда сама с ним и разговаривай, — парировала я.
Арабелла округлила глаза.
— Она назвала ему свое имя, а он такой: «Я знаю».
Бабуля с Леоном переглянулись и присвистнули, глядя на меня.
У меня начали гореть щеки. Ненавижу, когда у меня горят щеки.
— Попытка — не пытка, — сказала бабуля Фрида.
Ну это уже перебор.
— Мам.
— А что случилось с тем итальянским красавчиком? — поинтересовалась бабуля.
— Она
Они говорили обо мне так, словно меня тут и не было.
— Мама!
— Оставьте ее в покое, — вступилась мама. — Она пытается работать.
— Может, тебе стоит попытаться, — сказала бабуля. — Ты хорошо справляешься со своей магией.
— Ага, — поддакнул Леон. — А если что-то пойдет не так, я всегда могу его пристрелить и никто никогда не найдет его тело.
Я забрала со стола свой планшет с документами и отправилась в свою комнату.
Я стояла рядом со стремянкой в комнате Икера и Эвы, и смотрела, как Ривера устанавливает крохотную камеру в детектор дыма. Ривера был одним лучших ребят Рогана. Обычно, он был коротко подстрижен и гладко выбрит, но сегодня нацепил парик под грязную бейсболку, а на его челюсти темнела двухдневная щетина. Выглядел он забавно.
У каждой пары гостей были свои покои, и мы ставили жучки у них в гостиных. Снаружи Симон, один из специалистов Рогана по наблюдению, устанавливал камеры-«колибри» в кустах.
— Эй, — раздался голос Ксавьера за моей спиной.
Я умудрилась не подпрыгнуть и повернуться к нему. Он вальяжно прислонился к дверному косяку. Точно. Это же и его комната тоже.
— Привет, — выдавила я.
— Привет, — отозвался он.
По пути в «Горную Розу» я долго думала, что же мне делать, если я увижу Ксавьера. Я пообещала Арабелле, что поговорю с ним. К сожалению, у меня плохо получалось общаться с людьми, особенно, если они были моего возраста. В конце концов, я решила поговорить с Ксавьером. Не потому, что он был симпатичным и хотел поговорить со мной, а потому, что он был потенциальным источником информации. Он был тинейджером и принадлежал к многочисленному семейству Рогана. Взрослые, в основном, считали нас детьми, и часто не думали, о чем они говорят в нашем присутствии.
Как только я решила для себя, что Ксавьер — часть работы, все стало намного легче. Мне просто нужно было ему понравиться, не используя при этом свою магию.
— Тебе нужно что-то в комнате? Мы уже почти закончили.
— Нет, я просто увидел вас через окно и мне стало интересно, что вы делаете в моих покоях. Чем вы заняты? — спросил он таким тоном, будто застал нас копающимися в его нижнем белье.
Ривера закатил глаза.
— Мы проверяем все детекторы дыма и заменяем батарейки, — соврала я.
— Зачем?
— Миссис Роган волнуется, что если случится пожар, кто-то из людей может не выбраться.
— В этом крыле в каждой комнате есть французские двери, ведущие в сад, — заметил Ксавьер. — Тебе не кажется, что это немного чересчур? Навряд ли мы окажемся взаперти, да и большинство из нас телекинетики.
Весь его вид будто говорил «взрослые ничего не понимают и занимаются ерундой». Я тоже проходила через эту стадию. Когда мне было двенадцать.
— Согласна. Но у нее паранойя на этот счет и мне приходится это делать. Сам понимаешь. — Я пожала плечами. — Пожилые люди они такие.