Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало

Тихонова Карина

— Мать планирует нас поженить, — сообщил он так безмятежно, словно речь шла о совместном культпоходе в театр.

— Зачем? — не сообразила Валька.

— Тебя бабка любит, — объяснил Димка. — Родители считают, что она может тебе все оставить…

Более того. Екатерина Дмитриевна даже обсудила этот проект с Валькиной матерью. Неизвестно, как протекал разговор, но результат был налицо: теперь тетя Катя здоровалась с Валькой очень сухо, а встреч с ее матерью вообще старалась избегать. Насколько это было возможно.

Впрочем,

попыток выгодно женить сына она не оставляла, пока не случился в прошлом году страшнейший, незабываемый конфуз.

— Представляешь, — каялся Димка, — решила меня мать познакомить с какой-то высокопоставленной дочкой.

Валька прыснула в кулак.

— Зря смеешься! Скорей всего, у отца будут крупные неприятности по службе.

— Почему?

— Потому что ее папаша непосредственный начальник моего… Так вот, прихожу в гости, все чин-чином… Стол накрытый, разговор необременительный… А я целый день по городу промотался, голодный — как волк. К тому же холодно было, минус пятнадцать, замерз, как цуцик…

Димка замолчал.

— Ну-ну, — поторопила Валька.

— Даже не знаю, как сказать… В общем, налопался от пуза, а кофе пить позвали в библиотеку. Переместились туда всем кагалом, а там камин пылает, диванчики удобные…

Димка удрученно покачал головой.

— В общем, сам не знаю, как это получилось, но я присел и заснул.

— Да ты что! — ужаснулась Валька.

— А что ты хочешь?! Целый день по холоду носился, не жравши… Разморило меня…

Димка отчаянно махнул рукой.

— Мне даже страшно спрашивать, что тебе сказала твоя мама, — заметила Валька.

— А ничего она мне не сказала! Она со мной с тех пор почти не разговаривает. Поставила крест.

— Девочку жалко…

— Чего это вдруг? — удивился Димка.

— Ну, как… Она ждала, готовилась…

— Еще скажи, на стол накрывала, — язвительно дополнил родственник. — Господи! Ты бы ее видела! Вся такая исполненная сознания собственного величия… Вся такая с голубой кровью, как в песне… «Голубая, голубая, не бывает голубей…» А маникюр! Боже! Да если бы она мне передала кусок хлеба через стол, наколов его на ноготь, то руку протягивать ни мне, ни ей просто не понадобилось бы! Но это даже не главное.

— А что главное?

— Понимаешь, — задумчиво рассудил Димка, — если ее папашка начальник моего, то получается, что его дочка — мой начальник. То есть начальница. А я страшно не люблю эту породу: мадам-начальница… Да и вообще, женитьба не входит в мои планы. Я другого хочу.

— Чего ты хочешь? — спросила Валька с любопытством.

— Нарыть денег побольше, и сбежать от моих родителей подальше, — ответил Димка с каменным лицом. — Только сначала посмотреть, какие у них будут морды, когда они поймут, что я способен нарыть много-много денег.

И спросил безо всякого

перехода:

— Знаешь, что я ненавижу больше всего?

— Что?

— Наш ритуал совместного семейного завтрака. Маман настояла, что эта процедура должна быть всеобщей.

— Ну и что? — не поняла Валька.

— А ничего! Поприсутствовала бы ты при этом! Сидят напротив друг друга с каменными рожами и молча пережевывают пищу! Без звука, представляешь?

— Да? — удивилась Валька. — А мне казалось, что твои родители друг друга прекрасно понимают…

— Настолько прекрасно, что в словах не нуждаются, — подтвердил Димка. — Они уже давно на телепатическом уровне общаются.

— Ну, и чем ты не доволен?

Димка вздохнул.

— Я не могу, как они, на телепатическом, — тихо и тоскливо ответил он. — Мне неуютно…

Валька на мгновенье представила, как тетя Катя и дядя Сережа сидят по бокам стола, молчаливые, благообразные, и сосредоточенно жуют, уставившись неподвижным взглядом в одну точку. А между ними сидит несчастный Димка, которому не дано приобщиться к их неслышному диалогу. Неудачный сын таких удачливых родителей. Неудивительно, что ему хочется сбежать подальше…

— Ну что, ты со мной поедешь? — еще раз спросила Валька, хотя и так все уже было понятно.

Димка рассматривал корешки книг на полках.

— Подумать надо, — ответил он рассеянно. — А ты на машине?

— На машине.

— Тогда поеду.

Валька укоризненно качнула головой. Хорош кузен, ничего не скажешь!

— Да ты в окно посмотри! — оправдываясь, пробурчал родственник. — Скоро нам не машины, а лодки понадобятся.

Раздался стук в дверь, и почти тут же в комнату вошла Екатерина Дмитриевна.

— Дмитрий, мы уходим, — заговорила она, как всегда холодно и официально. — Сиди дома, должен прийти мастер.

— Какой мастер?

— Барахлит стиральная машина, — сухо уточнила Екатерина Дмитриевна.

Повернулась назад, к двери, но тут в спину ей полетел непочтительный возглас сына:

— Я тоже ухожу!

— Куда это? — спросила мать, разворачиваясь.

— У меня дела в городе, — независимо ответил Димка.

— Какие дела?

— Разные, — объяснил сын. Скрестил руки и присел на край стола, с интересом наблюдая за реакцией матери.

Екатерина Дмитриевна перевела взгляд с сына на гостью, и Валька почувствовала легкую вибрацию в коленных чашечках. Вообще-то, ей не раз приходилось бывать свидетельницей таких бескровных дуэлей, но каждый раз она чувствовала себя раненой. Наверное, потому, что до смерти боялась свою красивую, властную и холодную тетку.

— Валентина, это может подождать? — спросила тетя Катя, безошибочным нюхом угадав, где находится центр мишени. Слово «это» тетка произнесла с некоторым брезгливым подтекстом.