Бриллиантовый шепот
Шрифт:
У знакомых долго не задержались, помятуя донос дворника из собственного дома. Постепенно, стараясь не привлекать внимания, начали перебираться ближе к границе. Сергей Георгиевич использовал все свои навыки скрытного перемещения, полученные им в армии. В свое время он участвовал во многих экспедициях на Дальнем Востоке. Экспедиции, конечно, именовались научными, но ставились перед ними, по большей части, военные цели: Россия начинала активно осваивать Дальний Восток и Приморье. Надо было собирать не только коллекции минералов и образцы флоры и фауны, но и сведения о рельефе местности, о народах, населяющих
Перебираясь от поселка к поселку, ночуя в брошенных домах, а иногда и прямо в лесу, на охапках ельника, они постепенно приближались к финской территории. Сергей Георгиевич зарос бородой, научился горбиться. Давно не стриженные волосы перепутались и слиплись от грязи, руки, специально вымазанные, с обгрызенными ногтями, рваная одежда вполне достоверно создавали облик неудачливого мастерового, ищущего грошовый заработок, чтобы не умереть с сыном с голоду.
Корунов преодолел все трудности. Петя был ему не обузой, а источником силы. Спасти ребенка, вырвать его из этого кошмара – впервые за длительное время у него была ясная цель, а уж достигнуть ее бывший офицер решил любой ценой. Он сумел сделать то, что вряд ли сделал бы для себя одного: они добрались до границы, не попав в руки ни бандитов, ни красноармейцев.
Надо было найти проводника. Оставив Петю в какой-то полуразвалившейся сторожке недалеко от опушки леса, Сергей Георгиевич отправился в крошечную деревню, видневшуюся на другой стороне заросшего травой поля.
– Я вернусь не скоро, – ласково сказал он мальчику перед отходом. – Поешь и постарайся заснуть. Силы нужны будут ночью.
– А вы найдете проводника?
– Найду, обязательно найду, – твердо пообещал Корунов, – знаешь, сколько проводников я находил в Китае? Вернусь – расскажу. А здесь проще будет.
Петя испытующе смотрел на него.
– Разве я когда-нибудь не выполнял своих обещаний? – произнес полковник в ответ на этот немой вопрос.
– Нет, но я боюсь за вас.
– Ничего со мной не случиться. Местные жители хорошо зарабатывают на переводе желающих на ту сторону, зачем им портить свою коммерцию?
– Почему вы думаете, что они зарабатывают этим?
– Я, Петенька, много навидался пограничных деревенек и жителей. Везде одно и то же. Заплати – и тебя переведут хоть в Турцию, хоть в Китай, хоть к черту на рога, – улыбнулся Сергей Георгиевич.
– Возьмите меня с собой.
Корунов замялся. Он не хотел говорить мальчику, что сейчас наступил самый опасный момент их безумной затеи. Если он ошибется, неправильно определит нужного им человека среди десятка селян, его, скорее всего, сдадут, получив даже не денежную награду, а благоволение местного царька, какого-нибудь очередного уполномоченного. А могут и расстрелять на месте. Надеяться Сергей Георгиевич мог только на свой немалый опыт и удачу. Если его схватят, у Пети будет ничтожный, но шанс сбежать, спастись.
Быстро
– Нет, Петр. Я должен сначала быть один. С ребенком – сразу откажут, даже разговаривать не будут. Никто же не знает, что ты один двух взрослых стоишь, – улыбнулся полковник, – потом доплачу еще – и тебя возьмут. Главное – ввязаться.
Потрепав мальчика по макушке и еще раз наказав поесть и отдохнуть, Корунов перекрестил его, повернулся и ушел.
«Как папа», – стараясь не заплакать, подумал Петя. Потом он вспомнил, что еще в Москве дал слово Сергею Георгиевичу не плакать и, шмыгнув носом, решил тоже выполнять свое обещание, даже если Корунов его не видит. Он пожевал немного хлеба, запил водой из фляги и приготовился к длительному ожиданию. Усталость и постоянное напряжение, тяжелые даже для взрослого мужчины, сломили мальчишку. Он не заметил, как заснул.
Проснулся Петя уже в сумерках. Сергея Георгиевича не было. Петя выглянул из сторожки. Густой лес, низкие облака, накрапывающий дождик. Со стороны деревни, в которую ушел Корунов, тянуло дымом печей. Становилось холодно. Петя почувствовал озноб, вся его решимость держать слово улетучилась, и в носу начало предательски пощипывать.
«Он же обещал, значит – вернется, – повторял мальчишка. – Папа тоже всегда выполнял обещанное. И Гриша… Только они не вернулись, а дядя Сережа вернется. Он ничего не боится и все умеет…»
– Эй, на посту! Спишь? Десять суток гауптвахты!
Из тумана внезапно вынырнула знакомая сгорбленная фигура, заросшее густой бородой, смеющееся лицо, и тут уже Петя не выдержал и разревелся в голос.
– Ну что ты, что ты… – растерянно уговаривал его Сергей Георгиевич. – Ты у меня такой молодец, я тебе скажу честно – я и взрослых таких редко встречал…
– Я так за вас боялся, – всхлипывал мальчик, уже не заботясь о данном слове.
Поздно ночью они с Петей добрались до избушки проводника – молчаливого бородатого мужика с насупленным лицом и бегающими глазами. Получив оговоренную заранее сумму, проводник ничего не сказал, только скривил рот и кивком головы указал на сарай во дворе:
– Ждите тут.
Несколько часов они провели в холодном и сыром сарае. Петя старался не дрожать, но это ему плохо удавалось. Сергей Георгиевич, как мог, пытался успокоить и согреть мальчика, завернув его в свою телогрейку.
– Не нравиться он мне, дядя Сережа, – сказал Петя, – обманет.
– Нет, не думаю, – ответил Корунов, которому проводник внушал еще большие опасения, но он не хотел пугать ребенка. – Я ведь не все еще ему заплатил, остаток – на той стороне границы. Обманет – останется без денег, красноармейцы ему платить не станут.
Наконец во дворе раздались шаги и появился их проводник. Знаком приказав следовать за ним, он двинулся в сторону леса. Сутки они провели в лесу, потом в болоте. Худшие опасения беглецов оправдались: на половине пути проводник потребовал доплату, грозя сдать их солдатам. Однако Корунов хорошо изучил крестьянскую повадку еще в армии во время общения с солдатами – новобранцами и в своих путешествиях, имея дело с такими же людишками, подлость которых не зависит от национальности. Он предвидел такой поворот событий. Для этого случая была отложена некоторая сумма. Теперь она пригодилась.