Бриллианты для серого кардинала

Калифулов Николай Михайлович

Света ошалело глядела на разъярённого Гаспара и сквозь рыдания испуганно пролепетала: - Я не знаю, где эти документы...

***

Чергаш очнулся ровно через час. Сработал его мысленный посыл, ведь существует биологический хронометр, подчиняющийся внутреннему регулятору человеческого организма. К такой непривычной тишине он не привык. Где бы ни ночевал: в своей квартире, у любовницы или в отеле - всегда где-то гремела музыка или за стенкой слышались голоса. Эта тишина его не радовала. Он подумал о Гаспаре и Филиппе. Эти типы так просто не отлипнут. Он вспомнил поединок Макара с итальянцем и

подумал: "Почему не звонит Макар? Странно". И, как по заказу, заверещал мобильник. Он взглянул на дисплей. Звонил не Макар, а Хамза. Чергаш нажал кнопку: - Слушаю.

– Ты где находишься?

– Работаю за городом, - ответил сыщик.

– Макара зарезали в номере, - выпалил Хамза.
– Накануне вечером в отеле и возле его комнаты крутился подозрительный чернявый тип. Я видел запись видеокамеры и узнал парня, который меня вырубил возле машины.

Чергаш поскрёб затылок.
– Это Гаспар, охранник Филиппа, - изрёк он.
– Вчера Макар ему накостылял. Похоже, итальянец вернул долг.

– Я сейчас с ним разберусь, - сказал Хамза.

– Его нет дома. Он тут недалеко, вместе с Филиппом пасут меня.

– Скажи адрес. Я приеду.

Чергаш назвал адрес. Он отключил мобильник и прислушался - кругом ни звука. Он встал, немного размялся, вытащил из-под подушки пистолет и вернул в оперативную кобуру. Отодвинув в сторону плотную штору, посмотрел в окно. Деревья слегка покачивало. Осенняя листва местами стала опадать и разлеталась. Солнце скрылось за перистой облачностью.

Чергаш открыл створку окна и выглянул наружу. Там никого не было. До земли метра два. Он ловко спрыгнул на бетонную отмостку и медленно двинулся к своей машине. Обойдя дом, он оказался между беседкой и автомобилем. Чергаш опустился на землю и заглянул под машину, возле фаркопа обнаружил примагниченную металлическую коробочку. "Так и есть - радиомаяк", - подумал он и снял его.

Чергаш сел в машину и выехал за ворота. Вскоре подъехал к берегу реки. Он вышел из машины и, любуясь водной гладью, окинул взглядом речной изгиб. Плавно несёт свои воды река. Лёгкая рябь скользит по поверхности осенней тихой воды. Покой и умиротворённость царят в речной жизни. На дне чуть-чуть светятся камни, и видно, как плавно движутся, откликаясь на едва заметное подводное течение, зеленоватые водоросли. В его руке радиомаяк, он бросил его на середину реки. Потом решил вернуться назад, но увидел автобус, удаляющийся в сторону видневшейся в дали деревни. Чергаш вспомнил, что у него кончились сигареты и поехал за автобусом. Перед ним в долине раскинулась большая деревня, которая своими постройками уходила куда-то за лесной массив. Чергаш сбавил скорость и разглядывал мелькавшие особняки, вперемежку с маленькими домиками, отражающими неоднородную жизнь современной деревни. Он подъехал к небольшой площади. Возле остановки стоял автобус, толпились люди. Поблизости находился сельский магазин. Чергаш припарковал машину неподалеку и двинулся в магазин.

Худощавая высокая продавщица обслуживала единственного клиента. Её тёмные волосы спускались ниже плеч, окаймляя удлинённое лицо. Глаза были серыми, в них сквозила затаённая ненависть ко всему, что она наблюдала. Ей было лет тридцать, и похоже, с каждым годом ненависти в её глазах прибывало.

Чергаш

осмотрелся: с продовольственными товарами соседствовали товары хозяйственного назначения. Когда подошла его очередь, быстрым, ничего не упускающим взглядом, продавщица осмотрела его с головы до ног. Он был в лёгкой серой куртке, футболке и джинсах. Сам себе Борис казался неотразимым, но все его прелести не вызвали ни малейшей реакции на её непроницаемом лице.

– Пару пачек Мальборо и зажигалку, - произнёс он.

Она положила на прилавок товар.
– Что-нибудь ещё?

– Подскажете, как мне найти Жанну Аркадьевну, вот фамилию подзабыл, - Он демонстрировал широкую обворожительную улыбку, перед которой мало кто мог устоять в прошлом.

Её чёрные брови взметнулись вверх.
– Зачем она вам понадобилась?

– Дело в том, что я журналист, - солгал он, доставая из пачки сигарету и прикуривая от зажигалки.
– По заказу краеведческого музея, пишу очерк о старожилах деревни. Мне назвали её имя, а вот фамилию я подзабыл.

Её глаза расширились, а затем она засмеялась. Её лицо преобразилось, как бы сбросив с себя уже не нужную маску. Теперь она была очаровательной. Соблазнительно играя бёдрами, она постучала каблучками до витрины с хозяйственными товарами, взяла алюминиевую пепельницу и, вернувшись, положила перед ним на прилавок.

– Спасибо, - поблагодарил Чергаш и стряхнул туда пепел от сигареты.

Она заговорщицки приблизилась, упёрлась рукой о витрину.
– Её фамилия Шлейхер, - сказала она вполголоса.
– Она моя соседка.

– Расскажите мне о ней?

– А что рассказать?
– Продавщица вопросительно взглянула на него и немного задумалась.
– Только недавно отстроила новый дом. Старый снесли. Живёт с сыном Степаном - умственно отсталым инвалидом, но это ему не мешает выполнять тяжёлую работу. Степан как мужчина, вроде ничего, только грубоват и не отёсан. Он безоговорочно слушается мать. У Жанны Аркадьевны была сестра, но она умерла, осталась племянница, которая почти не приезжает. Степан как-то упомянул, что у неё жизнь не сложилась, племянница осталась одна на руках с ребёнком.

– А где Жанна Аркадьевна работает?

– Она проработала всю жизнь фельдшером. Потом её единоутробный брат - академик Лукин приехал, купил дом возле старой часовни. Она перебралась к нему. Помогала по хозяйству. Он помог ей деньгами. Она отстроила себе дом. А год назад брат куда-то исчез. Люди говорили, что он уехал за границу.

– Шлейхер, - задумчиво проговорил Чергаш.
– Это её фамилия по мужу?

– Нет, девичья. Она не была замужем.

– А почему у них фамилии разные? Они разве не родные...

– Я же вам сказала, они единоутробные брат с сестрой, то есть у них одна мать, а отцы разные.

– Лукин у кого купил дом?

– Раньше дом принадлежал директору ювелирной фабрики Серову, а потом его посадили, дом конфисковали. После этого поселился Лукин.

– А кто в этом доме раньше жил? Похоже, что дом очень старый.

– Жили там разные люди, сейчас уже не упомнишь. Но ещё раньше, до революции, дом принадлежал какому-то помещику. Это моя бабушка так рассказывала.

Чергаш глубоко затянулся, выдохнул дым и затушил сигарету в пепельнице.