Бродячий труп
Шрифт:
По боковому шоссе я выехал на Сенсет, остановился у перекрестка, но невнимательно проверил Бульвар слева. Услышав звериный рык клаксона, я врезал по тормозам — в футе от моего переднего бампера проревел огромный красный бензовоз.
Я ухитрился все же влиться в поток машин на Сенсете, ни с кем не столкнувшись и не испытав сердечного приступа. Можно умереть и не от пуль, подумал я. Для этого есть множество способов. Хватит и малейшей неосторожности...
Тут-то меня и осенило.
Мысли проносились в моей голове, как маленькие
Говорят, перед глазами умирающего человека проскакивает вся прожитая им жизнь. Со мной этого не случилось, но бензовоз, проскочивший так близко от меня, сдвинул немного тумблеры в моей голове. Все случившееся с того момента, как Зазу позвонила в мою дверь, пробежало перед моим мысленным взором, и я сказал вслух:
— Черт! Почему бы и нет?
Я обкатал эту мысль, взвесил ее. Остановившись перед красным светом, я протянул руку под приборную доску, взял трубку радиотелефона, назвался и попросил соединить меня с отделом по расследованию убийств. К тому времени, когда зажегся зеленый, мне ответил Сэмсон.
— Сэм, здесь Шелл. Кажется, я знаю, как найти тело Мэтью Омара.
— Тело? Ты так уверен, что он мертв?
— Ясно, мертв.
Сэм выругался. Я как-то и не подумал, что ни к чему ему еще один труп с дырками.
— И ты можешь это доказать?
— Да нет. Но...
— Так я и думал, Шелл, через десять минут я встречаюсь с шефом. В его обеденный перерыв и мой тоже. А через пару часов на похоронах Гарри Дайка соберется около сорока головорезов, кипящих злобой к Домано и его бандитам. Мало было смерти Дайка, так еще убили и Верма. Если же появится и труп Омара...
Его голос замолк. Не то, чтобы он перестал говорить, — просто мой радиотелефон был на последнем издыхании. Он барахлил уже с неделю. Я плохо соображаю во всяких там микросхемах и тому подобном, но до сих пор я ухитрялся налаживать его. Для этого нужно было всего лишь удачно стукнуть ногой по маленькому ящичку, и он опять начинал фурычить. Какое-то время.
— Минутку, Сэм, я тебя не слышу...
Я замолчал — он тоже вряд ли слышал меня. Чувствовал я себя глуповато, как любой набравший номер и услышавший в ответ: «Вы ошиблись номером». Я поднял ногу, прицелился и — бац! Попал точно. Надо или починить радиотелефон, или купить новую пару туфель. Однако и на этот раз сработало.
Сразу после «баца» послышалось:
— ...Они выслушают панегирик о том, каким замечательным парнем был их кореш, потом пройдут мимо гроба, чтобы посмотреть на него...
— О’кей, Сэм, я понимаю, что ты занят.
Таким разговорчивым Сэм бывает не чаще раза в год. Я знал, что он испытывал большое давление. Газеты наседали на отдел, а шеф наседал на Сэма, и ему, как я догадывался, нужно было хоть изредка спускать пар. К тому же он наверняка не спал последние сутки, если не дольше. Поэтому и не был расположен к выслушиванию сложных объяснений.
Я катил по Сенсету, приближаясь к Винной, перестроился
— Забудь все, что я говорил, Сэм. У меня появилась другая идея.
— Мне не нравится...
— Есть что—нибудь новое из лаборатории?
— Кровь в «люксе» в обоих случаях группы О, резус-фактор отрицательный. Под ковром в доме Омара — положительный. Но это мало что дает. У Омара может быть любая группа. Мы этого не узнаем, пока не найдем самого Омара. Или его тело.
— Блестяще.
— Чего там блестящего...
— Я найду его для тебя... Так я думаю. Сэм, не беспокойся об этом. Только сделай одолжение. Подожди у телефона, пока я не перезвоню, хорошо?
— Я же сказал, что через десять минут... черт, уже через пять...
— Сэм, я почти дома, — я был уже близко, тормозил у дорожного знака на Винной. Через несколько кварталов Винная переходила в Россмор, на которой находился отель «Спартан». — Мне нужно сделать еще кое-что, но я позвоню тебе, как только переступлю порог дома. Не позже, чем через пять минут. О’кей?
Он еле слышно выругался, потом сказал:
— О’кей.
— И не обращай внимания на то, что я буду говорить, просто подыграй мне. Договорились?
— Договорились, — он сделал паузу. — Я надеюсь, черт тебя побери, что ты знаешь, что делаешь?
Я тоже надеялся. Но этого я Сэму не сказал. Сделав левый поворот на Винную, я опять схватил трубку.
Было пять минут пополудни. У меня ушло три минуты на то, чтобы дозвониться до нужного мне человека — Джима Нельсона с 14-го канала местного телевидения. Каждый вечер в семь тридцать он выпускал получасовую программу общенациональных и местных новостей. Гвоздем программы были сцены, зафиксированные телекамерой с вертолета, довольно остроумно прозванного «Колун-14».
Его экипаж из двух человек снимал пожары, бедствия вроде наводнений и землетрясений, пробки на дорогах. Когда же не случалось ничего достаточно кровопролитного или катастрофичного, они просто заглядывали с неба в различные уголки Города Ангелов и Голливуда, делая зарисовки их дневной и ночной жизни.
К тому времени, когда Джим наконец ответил, я уже припарковался за «Спартаном» и оглядывался вокруг — я всегда делаю так, поскольку частенько вызываю нездоровый интерес со стороны нелучшей части лос—анджелесского населения, а уж сегодня — думалось мне — тем более.
— Джим, это — Шелл Скотт.
— Привет, Шелл. Что ты по...
— Джим, я чертовски тороплюсь. Послушай меня, позволь мне попросить тебя об одном одолжении и непременно скажи «да».
— Если бы даже это был не ты, я бы не сказал «да»...
— Пошли своих ребят на вертушке за мной сюда...
— Минутку. Куда это сюда?
— Я сейчас в «Спартане», так что им нужно сесть напротив на территории Клуба «Уилшир» и...
— Ты сбрендил...
— ...подхватить меня. Земля здесь ровная, и я буду уже ждать...