Бродяга

Лазар Алан

Нельсон не помнил то время, когда он был щенком в зоомагазине Эмиля. Иначе он бы нашел много общего между этой клеткой в приюте и той маленькой клеткой в магазине для животных, ведь они вызывали почти одинаковые ощущения. Несколько раз в день Сесилия или Эдди заводили в комнату каких-то людей. Те заглядывали в клетки, желая выбрать себе домашнее животное. Некоторые уходили, разочарованные этой угнетающей обстановкой. Некоторые указывали на ту или иную собаку. Сесилия или Эдди надевали на выбранную собаку поводок, и люди выходили с ней во двор поиграть и поближе узнать животное. С Нельсоном такого не происходило. Люди одаривали его лишь беглым взглядом или смеялись над трехногой собачкой.

При тусклом свете приюта никому не удавалось разглядеть красивые глаза и виляющий хвостик маленькой собачки. Все, что они видели, — это трехногого пса, а кому захочется забрать такого домой?

Нельсон видел, как маленькую собачку — помесь корги — несколько раз выводили из клетки. В конце концов маленькая девочка с мамой забрали ее с собой. Нельсон и старый черно-белый дворовый пес остались в клетке вдвоем. Старый дворняга рычал на Нельсона, когда тот подходил к еде, но однажды Нельсон громко залаял на него, и после этого они мирно делили пищу.

Пока корги была в клетке, никто не выводил дворового пса поиграть. Но на следующий день после того, как забрали корги, грустный мужчина средних лет указал на дворнягу, и Сесилия надела на него ошейник, и он поковылял с мужчиной на улицу, но уже через десять минут вернулся. Сесилия снова посадила его в клетку и сняла ошейник. Мужчина ушел пять минут спустя, не забрав с собой собаку.

Нельсон внимательно наблюдал за всеми, кто входил и выходил из помещения. Он много времени провел с людьми, и ему хотелось прыгать и играть с ними, облизывать их соленую кожу, обнюхивать их. Но что-то его удерживало, и он спокойно лежал в клетке. Рана снова начала болеть. Один раз Эдди вывел черно-белого дворнягу на прогулку, но трехногая собачка оставалась в клетке. И хотя Нельсон поднимался на ноги и потягивался, он не имел возможности выполнять все упражнения, необходимые для поддержания силы.

На пятый день пребывания Нельсона в приюте Эдди надел на черно-белого дворнягу ошейник и вывел его из комнаты. Больше пес не вернулся. Нельсон остался в клетке один и все принюхивался, пытаясь определить, куда делся дворовый пес. Позже вечером он уловил в воздухе сильный запах тела дворняги, смешанный с тем ужасным зловонием. Нельсону был знаком запах живого дворняги, и он не понимал, что сейчас он слышит запах его мертвого тела, сожженного в небольшом крематории в другой части здания. Когда Нельсон догадался о происхождении этого ужасного зловония, он вздрогнул. Всю ночь он не мог уснуть, дрожа от страха. Пока питбули спали, он стоял у края клетки, не в состоянии превозмочь дрожь. Потом он вдруг начал яростно рыть нору в холодном каменном полу, залез в углубление, но вскоре снова вскочил — желание рыть затмило все. Питбули проснулись от шума, посмотрели на Нельсона и сразу же уснули снова. Они знали, что клетки были прочными и убежать отсюда невозможно.

Глава 23

За семнадцать лет работы в загоне Эдди лишил жизни тысяч собак. Он начал работать здесь, когда ему было двадцать девять лет, он недавно женился и был безумно влюблен в свою жену. Они ожидали ребенка, и поэтому Эдди рассматривал работу в приюте как временную, чтобы иметь возможность оплатить счета, пока не найдется что-нибудь получше. Он мечтал о собственном деле, авторемонтной мастерской или чем-нибудь подобном, и надеялся через пару лет уйти из загона.

Младенец появился на свет не без осложнений. Он постоянно кричал, его то и дело отвозили в больницу. Эдди продолжал работать в приюте, и через сутки дежурил в супермаркете, чтобы хватало на жизнь. Появление ребенка наложило отпечаток на брак Эдди. То короткое время, что Эдди с женой провели вместе одни, они почти не ссорились. Однажды Эдди пришел домой среди дня и увидел,

что его жена болтает с другим мужчиной, а их двухлетний малыш плачет. Она заверила, что это произошло только раз, и он ей поверил. Но двух раз было достаточно, и Эдди не смог оправиться после измены. Они пытались спасти свой брак, но через шесть месяцев Эдди подал на развод.

Итак, он продолжал ходить на работу в приют для животных, и прежде, чем он осознал это, прошло шесть, семь, восемь лет. Его виски поседели, а волосы поредели. Других предложений о работе не поступало. К вечеру он настолько уставал, что больше не думал об открытии собственного дела. Его жизнь проходила в поисках средств для обеспечения своего сына самым необходимым. Как он ни пытался, ему не удалось наладить взаимоотношения с сыном. Мать мальчика часто рассказывала сыну, что его отец бросил ее и что он неудачник. Ребенок все воспринимает за чистую монету, поэтому мальчик верил ей.

Еще молодым влюбленным и еще не обожженным Эдди терпеть не мог пятницы, когда ему приходилось уничтожать в загоне собак, которые провели там больше недели и которых никто не забрал. Начиная работать в загоне, он читал разъяснения организаций по защите животных, что выделять средства на открытие таких приютов для животных по всем Соединенным Штатам — это гуманно. У бездомных собак, предоставленных самим себе, была ужасная жизнь на улицах Америки, холодная и голодная. Они распространяли болезни и часто были угрозой для жизни людей. Впрочем, содержать животных в загоне дольше недели или установленного местными властями срока нереально. Как ни печально, но лишение этих животных жизни было самым гуманным выходом из ситуации, учитывая сложившиеся обстоятельства.

Сначала Эдди боялся своих пятничных обязанностей. В четверг после обеда ему давали список собак, которых нужно ликвидировать. Первое время этот список передавала ему молоденькая девушка по имени Холли, искренне любящая собак и ненавидящая это задание. Но она вышла замуж и переехала в Калифорнию. Эдди никогда не нравилась женщина, пришедшая ей на замену. Сесилия — весьма привлекательная особа. Эдди знал, что она отлично справлялась с административной работой в загоне. Ни разу за годы их совместной работы она не допустила ни единой ошибки в документации. Список собак, передаваемый ею в четверг, всегда был точным. Постепенно он проникся к ней уважением, и теперь она предоставляла его самому себе, наедине с его унынием.

Обычно каждую пятницу уничтожали по три или четыре собаки, иногда больше, иногда меньше. Сначала Эдди пытался выполнять эту работу с любовью и уважением к животным. Он их кормил и поглаживал перед введением пентала натрия. Шли годы, и он чувствовал, что такая любовь к животным бессмысленна. Если им предначертано соединиться с богом и в другой жизни стать каким-то животным, тогда они и получат достаточно любви. Поэтому, проведя их от клетки до крематория, расположенного неподалеку от главного здания, он быстро делал им инъекцию. Когда собака умирала, он заворачивал тело в стандартный серый мешок, одного из трех размеров.

Завершив усыпление, Эдди делал получасовой перерыв, во время которого съедал бутерброд и выпивал чашку растворимого кофе с двумя ложками сахара. Он установил этот порядок давно, еще когда только начал работать в загоне, и это была реакция на уничтожение животных. Первое время он молился во время еды и размышлял, действительно ли все это гуманно. Но когда его брак начал распадаться, он уже привык к смерти животных вокруг себя и постоянно думал о жене и ребенке, пока ел бутерброд и пил кофе. К тому времени, как Нельсон появился в этом приюте, Эдди практически ничего не чувствовал к убиваемым им животным. Это была всего лишь часть его работы.