Бродяги Хроноленда
Шрифт:
Борис моментально открыл глаза, спросонья моргая ресницами и пытаясь сориентироваться в пространстве и в ситуации.
– Что? Случилось что-то? – спросил он Пашу.
– Просыпайся. Дело есть.
– Наливай.
– Так, я ухожу по делу. К вечеру вернусь, если ничего не случится. Вам поручение – снять машину, поискать топливо. Масло конопляное. Помнишь?
– И где его достать?
– Понятия не имею. Слышал, что фашисты выращивают марихуану, и делают из неё масло, а потом добавляют в коктейли.
– Извращенцы. Перевод продукта. Хорошо, босс. Сделаем, что сможем. А вы далеко?
Павел лишь махнул рукой, и пошёл вглубь
Как только Павел прошёл указатель «Гондурас», дорога пошла в гору и заморосил дождь. Лес сменился настоящими джунглями, непроходимыми, буйно-зелёными, с гирляндами лиан и огромными листьями, дрожащими от падающих капель. Тропинка вела вверх, петляя между зарослями. Павел промок до нитки, проклинал всех, кто приходил на ум, но упорно шёл вперёд. Дорогу медленно переползла гигантская анаконда, толстая как бревно. Павел дождался, пока не скроется из виду её мощный хвост. На ветвях верещали мокрые попугаи, и маленькая обезьянка с отвратительной физиономией швырнула в Павла каким-то плодом, попав в плечо.
Павел поднял камень и бросил в ответ, но промахнулся. Обезьяна противно захохотала, показала кукиш и повисла вниз головой, зацепившись хвостом за лиану. Павел собрался ещё раз проверить себя на меткость, как вдруг перед ним возникли шестеро оборванцев с автоматами в руках. На них были камуфляжные костюмы, высокие армейские ботинки и военные фуражки.
Павел остановился, поднял руки на всякий случай, чтобы не провоцировать.
Он знал, что в горах везде патрули и был готов к встрече, но они появились слишком неожиданно.
– С Новым Годом! – сказал Павел.
– Ключ под унитазом, – ответил один, очевидно главный над этой шайкой, заулыбался гнилыми зубами и опустил оружие. Остальные тоже расслабились.
Пароль не менялся годами.
– Ну и погодка у вас, – сказал Павел. – Закурить не найдётся?
Ему протянули отсыревшую сигару и щёлкнули «Зиппо»
– Амиго, куда направляешься?
– Мне нужен Че. Он в лагере?
– Где же ему ещё быть. Дорогу знаешь?
– Разберусь.
– Рамирес, проводи товарища в лагерь.
Рамирес, высокий и худой, как жердь, повесил автомат на плечо и, молча повернувшись, пошагал по тропе. Павел побрёл следом.
Идти пришлось недолго. Они вышли на огромную поляну, застроенную хибарами, крытыми пальмовыми листьями. Посёлок походил на трущобы, если бы между постройками не стояла военная техника. Рамирес провёл Павла к дому, накрытому маскировочной сеткой, махнул, мол, подожди, и скрылся внутри. Почти сразу оттуда выскочил мужчина в военной форме, с сигарой в зубах. Увидев Павла, расплылся в улыбке и бросился обниматься.
– Чёрт! Сколько лет! Привет, дружище! Давай, заходи же быстрее, что ты мокнешь здесь, – потащил в дом.
Обстановка внутри резко контрастировала с убогим фасадом. На полу лежал красный ковёр, посреди комнаты стоял шикарный стол, массивный, с резными ножками. В камине потрескивали дрова. Тяжёлые парчовые шторы закрывали окна, с потолка свисала хрустальная люстра с сотнями висюлек. Уют и мещанство. На столе стояли бутылки, бокалы и ваза с фруктами.
– Че, ты не хило устроился.
– Да, Паша, что ж мне, век по коммуналкам обитать? У меня ещё квартира в Сохо и дом на Мальдивах. Это не считая гостиниц в Париже и Мадриде. Недвижимость – сам знаешь… Садись, давай, за встречу! Ром давно пил? Настоящий, кубинский. Федя прислал посылку.
Че наполнил
– За то, чтобы друзья не забывали друг друга.
Закусили фейхоа.
– Какими судьбами? – Че откинулся на спинку стула, открыл лежащую на столе коробку сигар. – Угощайся.
Павел откусил от сигары кончик, сплюнул на ковёр, подкурил.
– Да дело у меня к тебе, но это подождёт. Как ты? Всё воюешь?
– Воюю, только не знаю уже, зачем. Эти гондурасы – странный народ. У них каждый месяц выборы, перевороты, революции. Мне, конечно, на руку, но просто хочется понять…Выберите себе нормального правителя и не парьтесь. Нет, вечно какого-то урода выбирают. Носятся с его плакатами, листовки разбрасывают, митинги в поддержку. А я же вижу – сволочь он порядочная. Ворюга, аферист, бандюган. А они его выбирают. Выберут, корону напялят на башку, и начинается – налоги поднимаются, цены взлетают, рэкет, рейдерство и беспредел, всё разворовывается, земли скупаются за копейки. Народ стонет, плюётся, но самим постоять за себя слабо. Приходят ко мне. Сало несут, яйца, муку, картоху мешками. Так и так, спасай, мочи нет уже терпеть тирана. Ладно, думаю, почему не помочь, как раз с провиантом напряженка. Свергли, тирана – на дыбу. Смотрю – опять ходят с плакатами. Я им говорю – что вы делаете? Это же бандит, у него две ходки было и диплом купленный. А они – много ты понимаешь. Он же обещает нам пенсию поднять и газ по дешёвке. Хрен с вами, мне по барабану. Выбрали. И пошло – пенсии урезали, коммунальные услуги – в три раза, цензура, чистка журналистов, кумовство и панибратство. Месяц проходит – они опять мешки прут. Выручай, говорят, совсем жизни нет. Мы с пацанами постреляли, повоевали. Переворот устроили, свергли. А они уже нового козла выбирают. Парадокс.
– Никакого парадокса. Знаешь поговорку – «нас имеет тот царь, которого мы заслуживаем». Гондурасы, одним словом.
– Вот и я о том же. Мы знаешь, что решили – покончить с этим раз и навсегда. Мы хотим свергнуть народ. Пойти от обратного. Может, получится.
– Это как?
– А так. Есть у меня парочка ядерных боеголовок. Раз – и прощай, Гондурас. И весь электорат в одну секунду превратится в радиоактивную пыль. Некому будет уродов выбирать. А уродам не у кого будет кровь пить. Вот такой расклад.
– Жёстко! Радикально. Знаешь, мне кажется иногда, что мир вокруг меня – просто декорации. И если этот мир исчезнет, со мной ничего не произойдёт. Просто сменится фон. А люди вокруг – просто для того, чтобы мне скучно не было. Так что, Гондурасом больше, Гондурасом меньше – разница не большая.
– Это называется эгоцентризм.
– Плевать мне, как это называется. Эгоцентризм – это просто слово, набор букв и звуков. Сказал и забыл.
– Ты прав, и за это нужно выпить.
Че взял бутылку и только собрался налить, как дверь открылась и вошли двое элегантных мужчин с зонтами, с которых ручьями стекала вода прямо на ковёр.
– Привет, – сказал один, в смокинге и цилиндре, – ну, блин, и погодка.
– Здравия желаю, – второй, невысокого роста, с аккуратными усиками, был одет в гусарскую форму. Он щёлкнул каблуками и отдал честь, приложив ладонь к козырьку. – Разрешите войти?
– Заходите уже, шуты гороховые. Зонты поставьте в угол, пусть сохнут, – Че поставил ещё два стакана. – Где вы шляетесь?
– По бабам-с, – сказал гусар.
– Погондурасили малость, – подтвердил смокинг в цилиндре. – А что тут ещё делать?