Броненосцы Петра Великого. Части 1 и 2.
Шрифт:
Вечером к нам опять пожаловали портовые службы. Пришлось плыть с ними в город, разбираться с проблемами и торговаться отдельно, за каждый выбитый зуб.
Вернулся на фрегат, и застал приглашение на обед к губернатору. Оперативно они.
Вечером и утром наша посольская миссия занималась подготовкой к обеду. Вроде бы, что в этом сложного? Взял ложку и пошел. Не тут то было. А как рассядемся? А что делают остальные, пока один говорит, что бы выражением лиц поддерживать говорящего. А как… А что… Не хочу быть дипломатом, даже поесть спокойно — и то нельзя.
Герцог принял нас в резиденции еще до обеда, так сказать, снизойдя до приватных
Нас знакомили с многочисленной свитой герцога, и навязчиво пытали о новостях. Все же к османам тут было отношение особое. Вроде, как и нехристи, но таких, в Марселе, полный порт. Вроде, как и дань, султану Франция платит — но с другой стороны и пользы от него много, и торговые дела с ними обширные, да и совместные военные операции не редкость. Вот и выспрашивали нас о малейших нюансах.
Герцог, за светским допросом, демонстрировал нам шедевры живописи, которой Марсель славился, и прочие диковины. Демонстрировал явно не для рыцарей, которые тут считались куртуазными кавалерами, а для медведей из Московии, недавно слезших с елки. Не стал портить герцогу праздник, поахал над патефоном, любовно продемонстрированным нам хозяином — вот уж действительно диковина, и кто же такое чудо сотворил? Даааа? Это сами немцы так сказали? Обязательно куплю и себе такой. Интересно, а фотоаппарат уже дошел до этих краев? Не дошел, жаль.
Курили в узком кругу на балконе. Солнце пригревало, и отгоняло позднюю осень от нагретых стен домов. Вид на город был замечательный, даже наши корабли на рейде просматривались. Говорили о баталиях. Рассказывали в основном рыцари, у них это получалось красиво и по-рыбацки. Герцог, вроде как, и верил, но мелкие черточки наших кораблей на рейде за серьезный флот не принимал. Пришлось вмешаться.
Поведал Великому, что эти самые корабли, совсем недавно угробили не один десяток линкоров осман, а уж кораблей среднего класса — вообще без счета, и, кстати, примерно с этих же дистанций, спалили не одну османскую крепость. Преувеличивал, конечно — но рыцари все подтверждали, хотя, их там и не было. Задачи напугать герцога старался избегать, и все это рассказывал так, промежду прочим — но с подтекстом, что к новому флоту стоит отнестись со всем уважением. И дал понять, что новый флот на Средиземноморье навсегда, и с ним лучше дружить, чем снабжать его целями для атак.
Герцог вежливо согласился, но до конца не поверил. Ничего, он теперь будет землю рыть, в поисках подтверждающих или опровергающих фактов.
Перешли к обеду. Давненько меня так вкусно не кормили. Наш кок, конечно, молодец, и со своей задачей справляется — но он еще и абордажник, по совместительству, ну и готовит — как на абордаж ходит — все быстро накрошить и сматывать. У герцога повара были скорее алхимиками — собирали в кучку совершенно разные ингредиенты, засовывали их в печь и часами ждали, что же получится. Результаты видимо опробовали на поварятах, иначе и не могу представить, зачем еще их надо под сотню человек. Зато, то блюдо, после которого выживали — получалось очень вкусным и оригинальным.
Смакование обеда портили только разговоры. В очередной раз убедился, что русская традиция откладывать деловые разговоры на после обеда — мудра. Под приятное белое и малосольную красную рыбку, с вкраплениями не пойми чего, но то же вкусными — подошла бы история странствий, или дворцовые интриги. Но точно не расспросы, как османы
— Нет мадам — сделал паузу, мало ли неправильно предположил ее статус, хотя, для мадмуазель она несколько повзрослела, ей парик и тот уже, наверное, тяжело носить — ничего подобного мне видеть не приходилось. Увы, но мой удел бумажки и договора. Мне бы хотелось гордо рассказывать о своих победах, только вот рассказывать нечего. Зато хотите, расскажу вам о подвигах рыцарей по захвату и спасению Константинополя! Или как адмирал Крюйс бился на морях с османскими эскадрами!.. Хорошо, давайте расскажу о Крюйсе. Мне посчастливилось быть летописцем всей этой кампании, и поверьте, если вы где-то услышите нечто иное, то это досужие выдумки, так всем и рассказывайте. А началось все после того, как неожиданным ударом рыцари ордена ворвались в Константинополь и послали меня, случайно оказавшегося рядом, за помощью. Ну что вы, мадам! Совершенно случайно. Мы возвращались домой из посольства, и застали бой в проливе. Просто наше судно было очень быстрое, да, то самое, вот нас и отправили за помощью, так как рыцари держались из последних сил, мы проскочили проливы, и упали в ноги к царю нашему Петру Алексеевичу. Моля его о помощи воинам Христа. Петр Алексеевич велик душой и благочестием. Он отправил на помощь осажденным со всех сторон рыцарям — адмирала Крюйса, с великим, новым, русским флотом. И помощь подоспела буквально в последние минуты! В первой же баталии адмирал Крюйс показал себя изрядным флотоводцем…
По мере моего рассказа, к нам прислушивалось все больше людей, даже рыцари слушали с интересом. Как там, в море, было — откуда им знать. Слухи разные ходят, а тут рассказ от первоисточника. Что-то может их и удивит, но не думаю, что будут вмешиваться, их в выгодном свете выставляют, ну и ладно.
Рассказывал с подробностями, так как мой рассказ даже записывали. Теперь эта утка, полетит через Европу, обрастая косяком из утят. И одной этой уткой убивал двух зайцев — уходил в тень, мне еще работать надо, и выпячивал Крюйса.
России мало иметь в Средиземноморье сильный флот. Надо еще, чтобы его водил известный всему миру и победоносный адмирал. Вот тогда противник десять раз подумает, перед тем, как напасть. Так что рекламную компанию Крюйсу провел по всем правилам. Он у меня и два десятка османских линкоров затопил, чуть ли не плевками. Несколько крепостей взял, а уж мелкие корабли, взятые на абордаж или потопленные — не поддаются никакому учету. Причем, ни слова не соврал, чуть преувеличил — да, но все правда, и все это поддается проверке, вот в чем прелесть. Так что — быть Корнелиусу великим адмиралом Средиземноморья.
Глодала ли меня при этом жаба? Да, глодала. И до сих пор гложет. Но мне надо было уходить на север, а он оставался тут, да еще и с неспокойными соседями.
Поговорю с Крюйсом, Петром, и гроссмейстером — думаю, они меня поддержат. Корнелиус поупирается, для виду, но сломается легко. Гроссмейстер даже ломаться не будет, для него все честно — раз меня включили в список рыцарей ордена, значит, Константинополь брали только рыцари ордена — все справедливо. А Петр, он политик, значит, согласиться, что ради прославления флота и флотоводца можно сместить акценты.