Броненосцы Петра Великого. Части 1 и 2.

Кун Алекс

Набил трубку, не торопясь, прикурил. Знал, этот бой обязательно будет, слишком много политических интересов затронет наш прецедент. Ждал. Дистанция сокращалась медленно. Может нам притормозить? Да нет, апостолы мешаться будут. А на такой скорости им сначала нам паруса снести надо, и только потом абордаж. Надеюсь, будут кидаться книппелями, у них дальность меньше чем у ядер. Смотрел в бинокль за бегающими командами гончих. По мере сближения они еже больше сходились, видимо повышали будущую плотность залпа. Не мешал им, ждал пятисот метров. И дождался.

— По головному шимозой. Огонь!!!

— Поднять вымпел огня для Ястреба.

Ждал первого попадания. Накрытие, как обычно у пушкарей получалось хорошо. А вот с попаданиями как-то не везло. Первое попадание организовал Ястреб, в третьего от начала гончего. Хорошее попадание. Шимозой. Гончие привелись и пошли на резкое сокращение дистанции. Тут то

мы и достали первого. Аж двумя попаданиями. Перенесли огонь на второго, второй разворачивался для залпа. Уверенно так. Ведь не мог ни понимать, что этот залп будет для него последним. Но он его успел сделать. Молодец. Ядра, или что там у него было, с воем прошли за кормой, только краем зацепив парус на бизани. Мало довернули. А вот мои башни воткнули два снаряда из четырех в середину корпуса. Пробитый парус на бизани расползся, и нас ощутимо повело под ветер. Приказал ослабить передние, и срочно менять парус на бизани. Последний гончий, уходил под прикрытие галеонов. Три костра остались за кормой. Двое оставшихся поднимались к нам. Они там фанатики все что ли? Ну, ведь все должно быть понятно, почему же они не уходят! Уйти бы я им не дал, но бой на встречных курсах это не то, что хотелось.

Поднял вымпелы к левому повороту. Начинаем опять резаться к ветру. Пускай эта пара либо сядет нам на хвост, либо проходит к галеонам. Они предпочли к галеонам. Поднял вымпелы поворачивать еще, и в итоге встали с гончими практически параллельными курсами, только мы существенно выше по ветру. Шли, какое то время, на траверзе друг у друга, километрах в трех-четырех. Ждал, когда поменяют паруса. Потом поднял вымпелы для апостолов идти прямо, галеоны их уже вряд ли достанут, а Ястребу сигнал делать как я. Увалились чуть под ветер и пошли на сближение с парой гончих.

На дистанции между нами более пятисот метров у гончих сдали нервы. Отдаю дань опытным канонирам, накрыли залпом нас качественно, даже, как потом выяснилось, пробили Ястребу корпус. Наши канониры посчитали это сигналом к открытию огня, и начали стрелять, пытаясь скорострельностью переплюнуть количество пушек на гончих, изрядное, стоит заметить, десятка полтора на борт точно, и может, не все стреляли. Маневр гончих с уваливанием под ветер и разворотом другим бортом, был настолько предсказуем, что, только заметив первые шевеления в облаке дымов, приказал делать левый поворот. Поставим им черточку над «Т». Поворот, велел делать плавно, пусть пушкари работают комфортно. Второй залп гончие сделать так и не успели.

Запалив еще два взрывающихся и разлетающихся обломками костра, выполнили правый разворот и снова начали резаться на ветер, набирая высоту.

Апостолы проходили самый опасный участок, галеоны их не догонят, а вот оставшийся гончий — пытается. Смотрел за этим марофоном в бинокль и скрипел зубами, моя недоработка. Надо было Ястреба отправлять с апостолами. Подняли сигнал для апостолов на правый поворот, может, и разглядят. Бегал по палубе и крыл себя последними словами. Ну не флотоводец я! Ну, зарвался, каюсь. Но ведь эта морда, сейчас апостолов топить начнет! Нам его еще минут двадцать догонять только до дистанции стрельбы. И тут апостолы заложили правую циркуляцию. С души просто гора свалилась. Апостолы продавили левентик, перекинули паруса и начали резаться на восток. Гончий их все равно догонит. Но уже вместе с нами, так как мы теперь с апостолами на пересекающихся курсах. Теперь спокойно наблюдал наше медленное схождение. Гончий правильно оценил перспективы и повернул к галеонам. Поздно дружок, ты посмотри, как далеко от них ушел! Подняли апостолам сигнал к левому повороту и сами перекинулись на другой галс.

Теперь сходились с гончим, скатываясь обратно по ветру. Второй раз у него фортель с апостолами не пройдет. Гончий тянул нас под пушки галеонов, но явно проигрывал гонку.

Выйдя на курс погони, сократили дистанцию и открыли огонь из пары носовых башен, с обоих орлов. Сожгли гончий на глазах у галеонов и ушли в правый поворот набирая высоту. Сделал паузу, приказал банить орудия. Помахали Ястребу банником, там нас правильно поняли. Шли неспешно, сохраняя дистанцию до галеонов и контролируя идущих впереди и мористее апостолов. Начали плавно забирать к берегу, вставая на курс галеонов, открыли огонь из двух пар кормовых башен. Далековато, но хотелось понять дальнейшие планы этих грузовиков. Заманить бы их на форты, но те остались в семидесяти километрах за кормой. Грузовики за нами не пойдут. Всем уже все понятно. Но и оставлять их, разносить дурные вести не хотелось. Начали постепенно сбрасывать скорость, давая галеонам нас догнать, не прекращая огня. Галеоны начали разворот, стрелять им точно далеко, значит уйдут по ветру. И что нам делать? Подняли сигнал Апостолам к развороту. Скоро станет темновато

для всех этих игр, Ищи потом этих монстров. Убедившись, что апостолы начали поворот, развернулись на преследование грузовиков. Раскрылись на бабочку, стали быстро сокращать дистанцию. Надо заканчивать это все. У нас впереди еще три тысячи километров.

Сократив дистанцию менее километра открыли беглый огонь из пары носовых. Галеоны огрызнулись кормовыми. И нам и им было далековато, но они еще и против ветра стреляли, дистанцию ядра это не сильно сокращало, а вот пороховой дым летел обратно в порты. Рискнул приблизиться, и, был вознагражден, первым нашим попаданием — шимозой, в корму последнему галеону. Жаль без детонации. Галеон начал разворот бортом, для наказания малявки. И получил еще два попадания, на этот раз с детонацией. Отвернули немного к востоку, обходя, этот пылающий остров, и перенесли огонь на первый галеон. Он не стал ждать, и пошел на обострение. Когда выскочили из горящего второго, застали первый в полной готовности встретить гостей. Нам на встречу из его левого борта рванули дымные столбы, и на нас посыпался чугунный град, все же хорошие у него канониры. Будем менять еще два паруса, судя по дрогнувшему корпусу еще и дыры заделывать. Наши башни зашлись в максимальной скорострельности. На Ястребе стреляла только правая кормовая башня и он начал приводиться к ветру, его похоже зацепило сильнее. Но все же у галеона уже не было шансов, пока он изображал нам ворочающегося медведя, кто-то, то ли мы, то ли Ястреб, всадил ему первое попадание в корму. После чего первый получил еще три попадания подряд, так как мы уже подошли практически в упор, и присоединился к судьбе второго.

Уходили от этого побоища кильватерным строем. На Ястребе ядро перебило опоры, правой передней башни, и теперь там шел ремонт. Пробоины ходу не мешали, и их не торопясь, и тщательно заделывали. Время уже было позднее, но решил не останавливаться. По моим расчетам стрелять было уже не в кого.

То, что мои расчеты не оправдались, выяснилось поздним утром на траверзе Святого носа. Мы шли своим обычным кильватерным строем, впереди Орел, далее два апостола и замыкал Ястреб. Засад больше я не ждал, хотя и не расслаблялся. Крики наблюдателя о парусах по курсу воспринял спокойно, может это действительно торговцы. Но эти торговцы, поравнявшись с нами, заложили разворот и с ходу пошли на абордаж апостолов. А пострелять? Хоть предупредительный выстрел по курсу? Ну не хотят и не надо. Первый раз, когда я угадал с зарядами. Все предыдущие палили по нам ядрами, хотя ожидал от них картечи. Ну, хоть эти не подвели, сближались без выстрелов, значит хоть у них картечь. Подпустил этих наглецов на триста метров и, подняв вымпел для Ястреба, всадил в них снаряд шимозы, тремя промахнулись, но быстро исправились, всадив еще два снаряда. Ястреб справился с первого залпа, а проходя мимо разгорающихся и разваливающихся кораблей еще и добавил по паре попаданий каждому. Конвой даже не притормаживал.

Теперь то все? Надеюсь, это были просто опоздавшие. Мы за эти дни настреляли на маленький флот! Жаль, что нельзя было эти корабли брать на абордаж, наша легенда, как обычно — нас там не было. А объяснять, откуда взялся этот караван судов в том же Архангельске будет сложно, да и за границей нас не поймут. И еще не хотелось светить мощь орудий. Гадать, это одно, пускай гадают и сомневаются, а вот знать точно, и опрашивать свидетелей, это совсем иное. Как мне не жаль вас, мужики, но надеюсь, из экипажей никто не выжил.

Вот мы уже и в Баренцевом море. Наши четыре выходца из будущих времен бодро вспарывали темные и холодные воды, забирая курсом все больше на запад. Впереди были фьорды Норвегии, вдоль которых и лежит наш основной путь, впереди был Гётеборг.

* * *

Море было неспокойно, с одной стороны, это хорошо, идем быстро, а с другой — сутки болтает так, что в кой то веки у меня появились проблески желания повисеть на планшире. Самым лучшим способом бороться, с такими желаниями, было загрузить себя работой, желательно тяжелой и физической. А где ее взять на судне, устойчиво идущим одним галсом? Можно было точить якорь, это не шутка, в мое время так принято издеваться над зелеными новичками, а истоки у этой шутки очень глубоко, точить якорь в качку поручали матросам, особо подверженным морской болезни. А что бы они его не сточили случайно весь, давали самый мелкий и выглаженный напильник. И много еще придумывали бессмысленной, но тяжелой работы, чтобы занять зеленеющих матросов. По штату мне положено быть примером для подражания, так что идею с якорями и надраиванием медяшек, пришлось, с огорчением, отринуть. Стоять за штурвалом сутками то же не вариант. Занялся разговорами с поморами, собирал по крупицам все знания команды о нашем пути.