Бронированные жилеты

Словин Леонид Семенович

Он повернул назад.

"Женщина, которая шла рядом с этим Дон-Кихотом… Неловко, в сторону наклоненная головка — неумелое кокетство… Кто еще так испортит свою фигуру… Сапожки! Это летом-то! Надя! Конечно! Она смотрела вниз! Дала знак! Не хотела, чтобы он, Игумнов, встретился глазами и все сразу испортил…"

Он уже врезался в вязкую, как болото, едва колышущуюся толпу на платформе.

"Да разве можно было рассказывать ей об этом! Настолько забыть ее натуру! Предположить, что она

не попытается помочь — не поедет ночью в Домодедово к этому рейсу…"

Он прижал пальцем манипулятор на рации:

— Быстро к машинам! Парень с сумкой на колесиках. Узкое лицо, бородка. С ним женщина небольшого роста. В сапогах. Перехватывай! Не дай уехать…

Он кого-то толкнул, прыгнул через брошенные кем-то у столба ящики.

В рации слышались голоса. Но Дон-Кихот словно провалился под землю. Прошло несколько минут. Огромный сипящий примус за вокзалом набирал силу, он словно готовился взлететь вертикально.

Игумнов продирался вдоль машин, между таксистами и пассажирами. Заглядывал в лица.

Чей-то голос по рации ударил в самую барабанную перепонку:

— Сейчас отъехал… 40–16 или 48–16. Шофер с бородкой и женщина сзади!

— Ч-черт! — Кто-то толкнул его в плечо. — Куда прешь, лось!..

Игумнов, не разбирая дороги, кинулся к машине ГАИ. Бакланова не было. «Канарейка» тоже оказалась пуста — Игумнова едва не хватил кондратий, но второй гаишник, оказалось, стоял позади машины.

— Быстро! — заорал Игумнов. — Быстро… — У него словно осталось всего одно слово. — Быстро!..

Надя тоже заметила Игумнова на платформе, и ей сразу стало спокойнее.

— Вы где там живете, в Воронеже? — Таксист вел себя обходительно. Она решила, что образование у него десятиклассное. Характеризующие эти данные могли ей пригодиться при неожиданном осложнении.

— Я? По улице Ленина.

— У меня там тетка жила!

— Вот как! — На всякий случай она увела разговор от Воронежа. — Народу тут всегда так?

— Всегда. — Он тоже был не против сменить тему. — А вы в Москву надолго?

— На сутки. Северное Чертаново — это где-то недалеко здесь?

— Если по Кольцевой — нет… Нам сюда!

Он повернул в обход площади.

— Ночью мы, таксисты, стараемся не подавать на стоянку. Подойдет пассажир — и вези хоть на тот конец Москвы. А так — сами себе хозяева. Уж если едешь, чтоб ближе к парку…

Машина стояла в ряду частного автотранспорта, таксист открыл багажник.

Надо было решать: едет она или нет?

Колесики вместе с сумкой исчезли в ящике.

Надю это не тронуло. В сумке не было ценного, одна ветошь, и после задержания таксиста свою сумку она предполагала получить назад.

"Игумнов говорил: преступников

двое. Этот вроде один. Не он? Но как проверить? Проехать пару километров. А если это они? Рядом с постом ГАИ открыть дверь или окно. Крикнуть…"

Вся ее жизнь связана была с жестким расчетом, которому она привыкла доверяться. С надеждой на одну себя.

Она всегда начинала и выигрывала. Когда по лимиту приехала с сестрой в Москву. Когда у них не было ничего за сутки во рту, кроме одного-единственного пирожка с повидлом. Когда училась в вечерней школе. И потом в Академии МВД СССР…

"Рискнем, а там видно будет…"

Она села на сиденье позади водителя. Таксист в это время зашел спереди к кабине. Провел над стеклом, отблеск зеленого света исчез. Она поняла, что он закрыл «огонек» специально сшитым колпачком.

"Будем ехать без счетчика…"

Таксист не спеша поставил «дворники», сел, включил зажигание.

Молодой парень — русый, в куртке — сунул голову к водителю:

— Шеф, возьми! Тут километров пять по прямой…

Водитель быстро поднял предохранительную кнопку на двери сзади — парень буквально вломился на заднее сиденье.

— Ох, извините, девушка! — Он словно только что ее заметил. Здоровый, грязноватый тип. Сквозь русую щетину на щеке просвечивал молочно-белый созревший чирий.

Таксист быстро погнал с площади.

— Втроем веселее будет. Правда? Я Толик. А вы?

— Наташа. Втроем, конечно, веселее. — Она поняла, что проиграла.

Толик оттеснил ее в угол сиденья, в сторону от проезжей части. Справа по ходу был лес — можно было разбить окно, свистеть, кричать — никто бы все равно не услыхал.

Она собрала все свое мужество, бесстрашно цыкнула зубом.

Ехали быстро. Мелькнул пост ГАИ, дальше все было вновь безлюдно. Парни неумело разыгрывали знакомство: "Где живешь? Где служил?" Оказалось, что у них много общих знакомых. "Таньку знаешь?" — "Конечно!" — "А Витальку?"

— Девушка… — Водитель обернулся. — Я на минутку съеду с трассы? — Сбоку, чуть впереди, показался короткий съезд под деревья. — На секунду.

Видимо, они проверялись.

Все было тихо. Парни вышли из машины. Помочились.

Если бы она попыталась выбраться, ее бы скрутили в одну минуту.

Сзади на шоссе внезапно послышался гул. Патрульный «Жигуль» с круговертью огня над кабиной в мгновение пролетел мимо. Скрылся в сторону Москвы.

— Поехали, что ли? — хрипло сказала она и сама испугалась своего хрипа. "Предсмертный хрип…"

Они вернулись, болтая о пустяках.

Никто больше не заикался о том, что второму парню надо выходить. Дважды путали имена. «Толика» водитель назвал «Мишей», а тот его "Игорем".