Бронзовый топор
Шрифт:
— Да… — Сур бросил на землю тяжелую сумку. — Иччи выследила кабанью семью и загнала молодого зверя в чащу, из которой он не мог выбраться. Мне осталось только подойти и ударом копья остановить сердце зверя. Каждый из нас взял мяса столько, сколько хотел. Остальное мы спрятали под грудой веток и листьев.
Лосось молчал, пораженный рассказом Сура.
— Приготовь еду, — повелительно приказал охотник, — я голоден. Острой каменной пластинкой старик отрезал два ломтя мяса, одел их на сучья, приладил
Сур чувствовал — Лососю сейчас ничего не надо говорить. Удачная охота сказала ему больше, чем любые слова. Он растерян. И пусть лучше молчит, потому что после ему будет трудно возвращать к себе необдуманно сказанное.
После еды они долго спали, а когда проснулись, снова поели мяса.
— Пойдем, — сказал Сур. — Я покажу тебе логово Иччи и скажу ей, что ты мой друг.
Старик повиновался. Они спустились к ручью и стали подниматься вдоль сухого русла к холму, где жила Иччи.
Из предосторожности Сур спрятал Заклинателя в кустах.
— Ты станешь смотреть и слушать, — сказал он просто. — Протри хорошо глаза свои и не говори потом, что они спали.
Волоча изуродованную ногу, Сур начал подниматься на холм. Старика била тихая дрожь. Совсем скоро он услышал голос Сура. Тот разговаривал так, словно говорил с человеком.
Лосось увидел охотника. Тот шел по тропе, набитой волчьими лапами, к ручью, а у ног его, кувыркаясь через голову, играя друг с другом, пушистыми шариками копошились волчьи детеныши. Позевывая, брела следом и сама Иччи.
Человек и волки спустились к ручью и напились воды. Сур прилег на плоский камень, и волчата снова окружили его. Поиграв с ними, Сур сказал, обращаясь к Иччи:
— Иччи. Ко мне пришел мой друг Великий Заклинатель Лосось из племени людей. Я хочу, чтобы ты увидела его и стала, как мне, другом. Он добр и он не сделает зла ни тебе, ни твоим детенышам.
Уши Иччи шевелились. Лососю в этот миг показалось, что она действительно понимает охотника.
— Лосось, выйди из кустов и ничего не бойся. Только иди медленно и оставь копье на земле. Пусть шаг твой будет мягок и движения медленны…
Великий Заклинатель повиновался. Он с трудом поднялся на непослушные от страха ноги и пошел к Суру.
Иччи вздрогнула и стремительно исчезла в кустах. Волчата сгрудились у ног охотника, прижались к его меховым чулкам. Глаза их светились ужасом, маленькие уши прижались к голове, розовые пасти с крохотными белоснежными зубами ощерились.
— Она убежала… — растерянно сказал старик. Сур тихо засмеялся.
— А разве ты не прячешься, если неожиданно встречаешь на своей тропе чужака?
— Да… Да…
— Она вернется, обязательно
— Вернемся скорее в пещеру — сказал старик, все еще продолжая вздрагивать.
— Хорошо. Только я сначала отведу волчат в логово. Охотник пошел вверх по склону, и волчата, испуганно озираясь, доверчиво прижимаясь к его ногам, побежали рядом.
Лосось зачарованно смотрел им вслед. Потом он увидел в чаще глаза волчицы. Она следила за чужаком. Иччи не побежала вслед за Суром — ему она верила, как верят другу. И тогда Лосось запел заклинание, обращенное к добрым духам. Заклинание состояло из добрых слов и, может быть, поэтому голос старика был похож на голос Сура.
Волчьи глаза в кустах исчезли.
Вечером Лосось и Сур сидели у костра. Они видели, как на противоположном склоне мелькнуло гибкое тело Иччи, но она не подала голоса и скоро исчезла.
— Я приучу детенышей волка, — говорил Сур. — Приучу так, что они уже не смогут жить без человека. Ты знаешь — волки честны в дружбе между собой. Твои глаза видели это не раз. Они будут такими же с людьми.
— Когда я шел к тебе, — сказал Лосось, — племя собралось на совет. Люди велели мне: иди и приведи к нам Сура. Мы посмотрим в его глаза и послушаем его речи. Если он потерял свой разум — мы решим, что нам с ним делать: убить или навсегда изгнать из племени. Никто не поверил рассказам Черного Лиса… Я уже говорил тебе об этом… Люди громко смеялись…
— Но ведь я приду в племя не только со словами. Пусть все увидят…
— Нет, нет… — Лосось отрицательно замотал головой. — Они не поверят своим глазам…
— Что же мне тогда делать, Великий Заклинатель? Научи…
— Не знаю… — вздохнул старик. — Сам ты сделал это или тебя научили духи, но я вижу — ты отдал часть своего сердца новым друзьям, а они тебе. Разве сможет теперь кто-нибудь заставить тебя забыть о том, что ты сделал, что ты сумел?
— Нет!
— Память — самое страшное. Она сжигает людей и делает душу одного человека похожей на холодную золу, душу другого заставляет вечно гореть… Я расскажу в племени, что видел, что слушал. Пусть решат все…
Больше они не сказали друг другу ни слова. Ночь пришла и дала каждому по сну тревожному, беспокойному и чуткому. И едва стало светлеть небо, Лосось собрался в обратный путь. Сур, проводив его, долго стоял на вершине холма. Из предрассветного сумрака неслышно выскользнула Иччи, села у его ног и тоже долго смотрела вслед уходящему чужаку.