Брошенка из рода Драконов

Адаревич Дарья

– И ты все это время был один? – спросила я.

– А с кем еще? – Ран усмехнулся. – А-а, ты про Зою.

Нет, я спрашивала о другом, но неудивительно, что он вспомнил обо мне. Мы же покидали Долину Драконов вместе молодой счастливой парой. Вся Долина желала нам счастья и вечной любви. Я не смогла сдержаться и усмехнулась. Хорошо, что Рон не заметил.

– Про Зою не спрашивай, – выдохнул он. – Я ничего не отвечу.

– Ладно.

Рон вскинул брови. Видать, удивился. Еще бы, он ведь рассчитывал, что я все равно стану расспрашивать. Любой бы на моем месте

стал.

– Буду уважать твое решение, – сказала я. – Не хочешь говорить – не надо. Но я вижу одно, сейчас ты не живешь, просто существуешь.

– Чего?

– У тебя нет жажды в глазах. Ты пуст, Рон, ты словно умер давным-давно, и сейчас осталась лишь оболочка. Так не пойдет.

– Да что ты знаешь?

– Говорю, давай сделаем это! – закричала я. – Давай вернем тебе Драконью сущность, и ты сможешь снова почувствовать жизнь.

– Почувствовать жизнь? – Рон тоже кричал.

– Если хочешь победить, пора драться в полную силу. Десять лет ты жил без крыльев. Пора уже снова взлететь!

Рон повернул на меня голову и долго смотрел хищным взглядом, а потом медленно проговорил:

– Подозрительный ты какой-то, кудрявый.

Глава 15. Воспоминания о былом.

Десять лет назад мы с Роном поженились. Это был сказочный день. Все в цветах. Яркое оранжевое небо. Мы стояли по пояс в реке Красного Дракона и держались за руки. Мое сердце стучало слишком быстро, оно спешило вырваться из груди.

– Отныне вы муж и жена, – объявил наш приемный отец – мудрейший Волом-Красный Дракон. – Рон – последний из рода Золотого Дракона и Зоя из рода Черных Драконов, отныне вы – один организм, вы неразлучны. Отныне и вовеки вы принадлежите друг другу!

И мы с Роном одновременно погрузились в воду. Пара секунд, и мы вынырнули, сливаясь в страстном поцелуе. Брызги летели во все стороны, и мы смеялись.

– Ты чего смеешься! – шептала я.

– Потому что ты смеешься!

– Дурак!

– Я теперь всегда буду смеяться, когда смеешься ты. Мы теперь – один организм.

– Мозги у вас одни на двоих, – фыркнул наш приемный брат-Ник.

Рядом послышался смешок. Наша приемная сестра – Вики. Мы брызнули водой на них. Поцеловались снова.

Тогда Рон был самым живым на свете. В его глазах искрилась безудержная радость и энергия. Он смеялся мальчишеским смехом и крепко держал меня за руку, как сокровище. Наверное, за это я его и полюбила. За простоту и спокойствие. С ним всегда было просто, всегда спокойно и радостно. Рядом с ним я тоже была готова смеяться с поводом и без. Он вечно улыбался своей немного глупой, но самой очаровательной на свете улыбкой и широко размахивал руками, когда ходил.

А сейчас я смотрела на Рона, мучимого ночными кошмарами. Луна взошла, но мне не спалось. Я сидела у костра и не могла отвести взгляда от спящего Рона. Побитый и несчастный. Уничтоженный и сломанный. Словно это не он, а его кривое отражение. Лицо погрубело и осунулось, а сломанный нос сделал его похожим на коршуна. И этого коршуна мучили кошмары. Рон снова и снова вздрагивал во сне, а мне становилось все

тревожнее.

– Кто ты такой, и куда дел моего Рона? – шептала я чуть слышно. – Верни.

Но прошлое не воротишь. Мне все-таки удалось переубедить Рона, и теперь мы шли возвращать его драконью силу.

Надо было найти горы, в которых мой муженек когда-то припрятал драконью магию, а путь до гор займет несколько дней. В груди стоял ком. Зак. Мой сын проведет недели в заточении. Захотелось ему помочь. Сделать хоть что-то. Я пошарила в карманах, нашла оборванный лист бумаги. Угольком из костра начала писать.

Глава 15.2. Письмо.

«Я вышла на след Золотого Дракона, - писала я.
– Через пару недель будем на месте. И обращайтесь с моим сыном ласково, как с гостем, а не пленником, иначе я собственноручно убью вас».

Замерла. Ну и письмо. Что же я творю… что творю… совсем из ума выжила. Сделала глубокий вдох. Выдох. И продолжила:

«Передайте моему сыну следующие строки. Слово в слово. Будь сильным и храбрым. Я иду за тобой! И люблю больше всего на свете!».

Я застыла, глядя в насмешливо танцующее пламя. Я ведь правда люблю Зака больше жизни, больше чести, больше совести. Я готова пожертвовать всем. Свернула письмо и приготовилась к отправке. Надо отыскать почтового голубя.

Благо драконье чутье было при мне, и нашла я птицу довольно быстро. И поймала. Отрезала прядь и без того коротких волос и примотала письмо к голубиной лапке. Примотала крепко. Завязала пару узлов.

– Лети в Замок Белой Змеи, – шепнула я. – Лети скорее.

И голубка полетела.

Словно камень с души. Я возвращалась к костру медленно, вдыхая лесной воздух. Прохлада и свежесть. Я словно вернулась домой. После рождения Зака мне нечасто доводилось бывать в лесах.

А когда-то… Я погрузилась в воспоминания.

Рон завязал мне глаза и вел в неизведанное место. Ему, наверное, было около девятнадцати, а мне шестнадцать. Молодые и счастливые, и бесстрашные, и живые.

– Я покажу тебе сказку, – все приговаривал он.

– Я-то думала, что и так живу в сказке, – отвечала я.

– Это будет сказка в сказке. Видела такое когда-нибудь? Так и знал, что не видела. А сейчас увидишь. Приготовься, Зоя. Да начнется шоу!

Тогда я доверяла ему, как никому. Была готова идти за Роном с завязанными глазами хоть на край света. Но он вел меня в долину водопадов. Там правда оказалось очень красиво. Рон обернулся драконом, я залезла на спину, и мы полетели. Это был прекрасный момент. Такой красоты, как тогда, я больше не видела.

– Так будет вечно! – кричала я в горах, и мои крики отзывались эхом.

А Рон радостно рычал по-драконьи.

Сейчас же я раздвинула ветви, пробираясь обратно к костру. Догорал. А Рон продолжал беспокойный сон. Хотелось ему как-нибудь помочь, но я не знала, как. Рваный вдох. Никакой помощи! Мы враги! Теперь враги.

Мысли снова возвращались к нашему прошлому… Однажды я упала с утеса. Рон и ребята нашли меня раненную в горячке. И Рон сидел у моей постели, охраняя мой беспокойный сон.