Брошенная жена дракона
Шрифт:
– Я видела, как вы танцевали и что-то обсуждали, – она нашла в себе такт остановиться, не нарушив мое личное пространство, но ярость в серых глазах Холли продолжала плескаться. – Заруби себе на носу, Амели, Харона я тебе не отдам! Можешь даже не стараться!
Мне так смешно стало, что не сдержалась, расхохоталась.
– Да плевать я на вашу семейку хотела! Понятно?! – вот уже и во мне вскипела ярость. – И не смей мне угрожать! Поверь, мне хватит золота и связей, чтобы защититься, как от тебя, так и от тетки Шаэлы! А если вздумаешь копать под меня, все узнают, как твой
– Вранье! Ты сама подписала соглашение. А когда ты пропала, Харон долго горевал и искал тебя. Так что держись от него подальше. Он меня любит!
– Да Белобог с вами! – махнула я рукой, обошла эту болящую ревнивицу и двинулась обратно в торжественный зал.
Глава 10
Чем больше лилось розового вина Кэбот во время праздника, тем веселее становился вечер. От танцев уже кружилась голова и гудели ноги. Я не пропустила ни одного, наслаждаясь общением с адмиралом, но нужно было ослепнуть, чтобы не замечать на себе ревностные взгляды Харона. Дракон совсем забыл о жене, много пил и смотрел на меня с не скрываемым вожделением. В какой-то степени приятно, но скорее тревожно.
Холли места себе не находила, скакала от одной компании к другой и поглядывала на меня, как на лютого врага. Но мы за остаток вечера с этой парочкой больше ни словом не перемолвились, что неимоверно радовало!
Когда за окном стемнело и зажглись фонари, Элиас позвал меня пройтись, и я с удовольствием согласилась. Вырваться из душного, переполненного гостями зала, было лучшим решением. Рядом с адмиралом я ощущала себя под защитой и почти не думала о бывшем муже. Мы мило беседовали и улыбались друг другу.
– Признаться, мне за всю жизнь так и не довелось отправиться в плавание на корабле, – говорила я, пока мы шли по каменной дорожке в сторону башни.
Хотя однажды на лодке меня прокатил Гюнтер, когда спасал в ту роковую ночь, но Элиас не знал, как я попала в род Кэбот. Возможно, придет время и я полностью откроюсь дракону, но не сейчас, когда узнала, что Харон его друг.
– Я это исправлю, – он осторожно, будто невзначай, коснулся моей руки. – В следующий раз устроим морскую прогулку. Согласна?
– Буду очень признательна, – вот и я прикоснулась к его руке так, что наши пальцы сплелись и тепло разлилось по телу.
– Грейсону понравится стоять за штурвалом, – улыбка так и сошла с моего лица.
– Грейсону?
– Я хотел бы познакомиться с твоим сыном. Люблю детей. Мы обязательно поладим. Вот увидишь, – я споткнулась и нога запуталась в юбке платья, но Элиас вовремя меня подхватил, не позволив позорно упасть. Стиснул в объятиях и заглянул в глаза.
– Ему понравится, – шепнула я и тяжело вздохнула, собираясь с силами. – Элиас, можно попросить тебя никому не говорить, что у меня есть ребенок?
Он смутился. Согласна, просьба странная, если не знать причины. Но я не могла ему всецело довериться и рассказать свою страшную
– Отец с матерью знают. Если ты думаешь, что кто-то тебя осудит…
– Да! – зацепилась я за его мысль. – Не хочется, чтобы в высших кругах говорили обо мне за спиной.
– Поверь, никто не посмеет даже взглянуть не так в твою сторону, – он нехотя разомкнул объятия и мы продолжили путь, а меня в жар бросило от того пылкого взгляда, которым он меня одарил.
– И все же… прошу, Элиас, – подул легкий ветерок и освежил лицо, задышалось легче.
– Конечно, – пообещал он, – но не понимаю, чем плохо иметь ребенка? Вот у Харона нет детей и он очень от этого страдает.
– Как печально, – состроила я участливый вид, а внутри посмеивалась. – А почему нет детей? У него такая молодая жена!
– У нее здоровье неважное. Но я привез из последнего плавания заморский эликсир. Говорят, хорошо помогает при зачатии. Будем надеяться, что вскоре мой друг познает счастье отцовства, – он говорил, а у меня шторм бушевал внутри. Я всем сердцем желала, чтобы Харон никогда не познал ни какого счастья и никогда не узнал, что у него уже есть сын!
– И давно вы дружите? Ты мне о нем не писал, – уж прости, дорогой бывший, но язык не повернулся даже соврать, что желаю тебе счастья.
– Два года как. Нас отец познакомил, посчитал, что лучше дружить с новым канцлером, чем враждовать. Оказалось, что он добр и справедлив. Судьба у него не простая. Первая жена – бедняжка, калекой стала, когда с лошади упала, а потом пожелала развестись и уехала. Но по пути пропала. Нашли только кресло инвалидное в реке, а тело нет. Вот и не знает никто, что за беда с ней приключилась. Харон говорит, что любил ее очень, все силы бросил, чтобы найти, но не вышло. В горести его Холли утешала. Он ей очень за это благодарен. Хорошая они пара. Достойны друг друга.
– Вот уж точно, – я каким-то чудом не расхохоталась. Мне аж снова плохо стало от этой «слезливой» истории, даже усилившийся ветер больше не помогал тушить пожар на щеках. – Как жаль его. Даже странно, почему больная жена захотела развестись с таким прекрасным мужчиной? – комок смеха застрял в горле и начал душить, но я сделала вид, что закашлялась и сцедила смешок в кулак.
– Мне тоже это странным показалось, – смущенно улыбнулся и пожал плечами адмирал.
– Это всё непостоянство женской натуры, – я кокетливо улыбнулась в ответ, а самой хотелось треснуть себя по лбу от абсурда, который мы обсуждали.
Каким же подлым нужно быть, чтобы состряпать такое вопиющее вранье?! И еще втерся в доверие к Элиасу! Нет, не одна Шаэла гадюка в этом гнезде! Племянник ее из того же теста слеплен! О Холли я вообще молчу. На женатого мужчину засматриваться – совесть не иметь! И добилась же своего, змеище! Но, как говорит Алетта, Белобог все видит и раздает по заслугам. Не достойна эта женщина матерью стать и мне ничуть ее не жаль.
– А вот и мое любимое место в поместье! – указал дракон на высокую башню со стеклянной купольной крышей. – Оттуда открывается дивный вид на море. Поднимемся?