Бросок Большого Брата (Секс-ловушка для Папы Карло)
Шрифт:
— То есть мы с Шершневым рисковали жизнями, чтобы спасти нескольких преступников, — бесстрастно констатировал Ракитин.
— Вы спасали жизнь нескольким ценным свидетелям, одного из которых, кстати, не уберегли.
Кондрат Тимофеевич сохранял сдержанность, и только стальная змейка, промелькнувшая у него в глазах, указывала на то, что ему очень не нравится, когда подчиненные вставляют подобные замечания, даже если разговор идет в неформальной обстановке и «по душам».
— В результате вашей работы на территории России будет прекращена деятельность одной из опаснейших тоталитарных сект, — пояснил Мягков. — Этот результат хотя и не имеет прямого отношения
— Служу Отечеству! — без особого энтузиазма в голосе ответил Ракитин.
Посреди секс-шопа стоял популярный ведущий «Трагеди клаб» Жорик Моська Снежков. В правой руке он держал надувную куклу. Кукла смотрела на него широко раскрыв рот и выпучив огромные голубые глаза. Она казалась напуганной, словно не знала, чем ее новый хозяин захочет заняться: оральным сексом или сплавом по горной реке. В правой руке Жорик сжимал имитатор мужского достоинства. Последний имел гигантский размер и цветом напоминал красный перец. Но заниматься Снежков собирался вовсе не тем, чем подумала глупая кукла, которую в соответствии с маркировкой звали Даша.
— Ты собираешься идти на выборы? — поинтересовался он у Даши.
— Нет, — пропищал он сам себе в ответ.
— А ты? — обратился ведущий к фаллоимитатору.
Тот с достоинством «кивнул» в ответ.
— Я тоже, я тоже хочу! — «запищала» кукла, признав свою ошибку.
— Нет, ты не пойдешь на выборы, — назидательным тоном констатировал Жорик, обращаясь к Даше.
Услышав это, фаллоимитатор затрясся от смеха.
— И ты тоже не пойдешь, — неожиданно разочаровал его Жорик.
— Это еще почему? — «возмутился» член.
— Потому, что ты резиновое изделие, и она тоже резиновое изделие, а они не голосуют, — продолжил разъяснение выборного законодательства Жорик…
В этот момент произошла смена плана рекламного ролика. Снежков предстал перед избирателями крупным планом. На этот раз его лицо было одухотворенно серьезным. — Не будь кондомом, проголосуй! — провозгласил он. Далее шла заставка в стиле рэп: «хочешь, голосуй сердцем, хочешь, голосуй перцем», — нараспев читали кукла Даша и «прикольный Перец».
Каха, правая рука Старого Бесо, выключил DVD-проигрыватель и расплылся в довольной улыбке. Ролик, который снимался у него на складе, ему понравился. Как понравилась и сумма, предложенная московскими политтехнологами за помощь в проведении сьемок. Конечно, размер отката в пятьдесят процентов от стоимости контракта несколько напрягал. Но если это пятьдесят процентов от ста тысяч евро, то почему бы и нет! Пускай ребята бабки моют, ему-то какое дело!
Каха в очередной раз убедился в том, что его идея открыть оптовый склад для снабжения продуктами секс-индустрии шопов по всей России была гениальной. «Это же эксклюзивная площадка, таких масштабов склада нигде в мире нет, — размышлял Каха, выстраивая в уме дальнейшие бизнес-планы. — У меня на складе есть все. А если подключить еще и телевизионную рекламу, то можно открыть и собственную сеть гипермаркетов». От этих мыслей у Кахи что-то поднималось, как в песне поется: «Не в трусах конечно, а в его душе».
— Долго я томился и страдал, — Каха притянул к себе лежавшую рядом на диване куклу Дашу, которую уже давно переименовал для себя в Сулико. В этот момент он почувствовал сильную вибрацию. К счастью, это был всего лишь мобильник. Звонил как раз тот самый московский имиджмейкер Потап, заказавший съемки ролика. Он обещал заехать сегодня со своими ребятами, забрать
Старый Бесо, придерживавшийся воровских традиций, не одобрял бизнес своего любимца. Особенно настороженно он отнесся к идее съемок клипа на базе, которую он использовал в качестве укрытия. Но Кахе удалось убедить «папу», что легальный бизнес — лучшее прикрытие, а, учитывая профиль предприятия Старого Бесо, на складе уж точно искать не будут.
— Автандил, пропусти этих ребят, они ко мне, — отдал Каха распоряжение охране на вахте. Он выдвинул ящик письменного стола, достал оттуда ствол, повертел его в руках и вернул обратно. «Это лишнее, всего лишь бизнес», — подумал он, и вышел из кабинета, чтобы встретить гостей.
Сегодня на складе был выходной. Около стеллажей с коробками с упакованными «голландскими» и «французскими» игрушками дежурили только замершие автопогрузчики. Сначала Каха хотел дождаться визитеров здесь, но потом в нетерпении отправился им навстречу. Когда он проходил мимо стеллажей с лубрикантами, ему показалось, что со стороны бытовки, где обосновались бойцы его бригады, донеслись звуки ударов и криков. Каха набрал по мобильному пост охраны, но Автандил на этот раз не ответил.
Только сейчас владелец склада вдруг вспомнил, что Потап и его люди показались ему немного странными. Они были прикинуты как типичные телевизионщики — длинные волосы, модные свитера и джинсы. Но Кахе показалось, что эти ребята слишком крепко сбиты, чтобы быть креативщиками и политтехнологами. Тогда идея «срубить» пятьдесят пять штук по-легкому затуманила ему глаза, но сейчас Каха вспомнил и о том, что сам познакомил «политтехнологов» со звездой «Трагеди клаб» Жориком и сам нашел режиссера и оператора для съемки. А «политтехнологи» притащили только ящики с оборудованием. «Они же черта в ступе могли в этих ящиках пронести! — наконец дошло до Кахи. — Их ящики тогда практически не осматривали!»
Каха развернулся и побежал к своему кабинету, проклиная себя за доверчивость. Но у входа его уже ожидал «политтехнолог» Потап. В руках он держал тот самый «перец», который стал героем предвыборного ролика. «Неужели это “папа” решил от меня избавиться, или это люди, работающие на…?» — пронеслось в голове Кахи.
Он обернулся, намереваясь бежать по направлению к бытовке. Оставалась еще надежда, что кто-нибудь из братвы уцелел. Но дорогу ему преградили еще двое «политтехнологов», подкравшиеся бесшумно, словно ежик-маньяк к зайцу в известном анекдоте.
— Чпок, добрый вечер! — Каха услышал за спиной голос Потапа и огромный «перец» со страшной силой обрушился ему на затылок.
— Товарищ генерал, — обратился Ракитин к Мягкову, когда генералы вернулись в кабинет после небольшого перекура на свежем воздухе. — Вы сказали, что Лада дала указание своим боевикам нейтрализовать охрану Клопина и лаборатории бескровно…
— Да, что и было сделано. Охрану лаборатории усыпили фентанилом и кетамином бандиты, переодетые сотрудниками милиции и лаборантами института. А охранявший Клопина молодой сотрудник, грубо нарушив все инструкции, сам открыл дверь конспиративной квартиры и был усыплен тем же способом. Кстати, кому и почему он открыл, для нас до сих пор загадка. Ясное одно — за инструкциями ему тогда обратиться было не к кому, и он действовал по обстановке… Ведь связаться с Шершневым, по телефону он не мог, поскольку тот еще «геройствовал» на бандитской «стрелке», полностью отключившись от связи.