Бросок Саламандры
Шрифт:
Возле ее колен, словно кошка, извивалась молоденькая девушка. Эдди понял, что потревожил эту парочку в самый ответственный момент.
– Ничего не поделаешь, Билл, – словно извиняясь, произнесла Остер глуховатым голосом, – во мне много мужской силы. Иногда я веду себя как женщина, но чаще как мужчина... Зачем ты пришел?
– Я пришел рассказать о лягушках.
– О каких лягушках? – удивилась Джейн, и Кларк подумал, что она посчитает его сумасшедшим.
– Зензиверы боятся лягушек! – выпалил он, чтобы развеять опасения Джейн
– Означает ли это, что ты принял окончательно решение?
– Да, я принял решение, – подтвердил Эдди и замолчал, не зная, что еще сказать.
– Я знаю, что у некоторых мужчин принято делиться друг с другом своими подружками, но я все-таки не настоящий мужчина, поэтому не предлагаю тебе Нелу. К тому же мы с ней еще не закончили. Иди спать, Эдди, завтра договорим.
53
По бесчисленным панелям, то загораясь, то затухая, носились цепочки индикаторных огоньков. Они, как рой сумасшедших мотыльков, перелетали с места на место, исчезали и появлялись вновь, меняя очертания и цвет. Однако лица дежурных офицеров были равнодушны, и разноцветное веселье их вовсе не трогало.
Приближался тяжелый караван, а это означало, что всю смену ждет нелегкая работа, возможно, даже за счет личного времени. И хотя закончить проводку транспортов мог любой инженер, инструкции гласили, что заканчивать должен тот, кто ее начинал.
– Внимание, всем, кто на проводке, начать тарировку рабочих мест! – прозвучал голос начальника смены.
Эта команда означала, что сорок человек персонала должны вернуться за терминалы и начать тестирование программ, которые будут выполнять проводку.
Офицеры что-то недовольно бурчали, но каждый из них понимал, что эти инструкции написаны кровью.
Два года назад произошел сбой в трех генераторах, и «окно» начало закрываться в момент прохождения каравана. Те, кто это видел, не забудут эту картину никогда – гравитация была слишком серьезной стихией и не прощала даже мельчайших просчетов.
О спасении судов или людей тогда никто не думал – делать это было уже поздно, поэтому все силы были брошены на удержание станции. Тогда, два года назад, это удалось, но причины, из-за которых случился отказ силовых установок, определить так и не сумели.
– Все на месте? – спросил начальник смены полковник Фогель. Он лично спустился в рабочий зал, чтобы посмотреть, как идет подготовка.
Заметив начальника, к нему подошли старшие секций.
О чем их спрашивал полковник, слышно не было, но все и так знали, что Фогель волнуется.
Кто-то над этим смеялся, а кто-то понимал – два года назад он был в дежурной смене и видел такое, о чем рассказывал только специальной комиссии.
Рабочее место под номером один занимал лейтенант Бэрк Диглер. Он был опытным оператором и недаром сидел на «единице» – на его пост приходилось наибольшее
Диглер имел допуск к управлению силовых генераторов и в случае необходимости мог распределять до тридцати процентов всей мощности станции. Правда, это требовалось только в чрезвычайных ситуациях.
Сейчас перед ним светился огромный, в рост человека, экран, который был разбит на несколько окон.
Первое показывало цепочку из приближавшихся к станции судов, пока больше похожих на ленивых насекомых.
Тут же, под радарной картинкой, выдавались характеристики судов и их загрузка. Одного взгляда лейтенанту Диглеру было достаточно, чтобы понять – колонна выстроена с нарушением правил.
– Сэр! – Лейтенант оглянулся и призывно помахал Фогелю.
В обычной ситуации за такое отношение к вышестоящему чину можно было схлопотать выговор, но на станции все было иначе.
А уж если рукой машет сам Диглер, то идти нужно срочно.
– Что случилось, Бэрк? – спросил подбежавший полковник, заранее изменяясь в лице.
– Неправильное построение, сэр. Самое нагруженное судно должно было стоять первым, а за ним по нисходящей – ну вы знаете...
– Ну да, а что у них?
– У них самый тяжелый транспорт стоит третьим.
– И что нам теперь делать? – В голосе Фогеля уже слышались панические нотки.
– Если у каравана небольшой приоритет, пусть перестраиваются.
– С этим ничего не выйдет – приоритет «два нуля два». Но если ты думаешь, что возникнут проблемы, плевать я хотел на их приоритет – отправлю их перестраиваться.
– Да нет, сэр, все в пределах штатной ситуации, – сказал Диглер и посмотрел на диаграмму, отражавшую энергетические ресурсы базы.
Здесь были и счетверенные обоймы жестких инициаторов, упрятанных в безопасные чехлы, и цепи гравитационных конденсаторов, и три сотни основных работяг – волновых генераторов Манцлера.
Пока что все это хозяйство светилось желтым и зеленоватым светом, что говорило о нормальной работе агрегатов.
– Справимся, сэр, – заверил Диглер, и полковник облегченно вздохнул.
– Я «сильвер-один», станция, дайте направление, – разнесся по рабочему залу голос сопровождавшего караван уполномоченного лица.
– Я станция, – ответил полковник Фогель, прижимая микрофон к губам, словно боясь, что его не услышат. – Направление три сорок двадцать три...
– Вас понял, станция. Направление – три сорок двадцать три.
– «Сильвер-один», а почему караван выстроен не по правилам? Самое тяжелое судно должно быть головным.
– По соображениям безопасности. Перестраиваться внутри Зоны мы не можем. Вы же знаете, какая там сейчас обстановка.
Фогель ничего не ответил. О том, что сото что-то замышляли, было ясно уже давно. На самой станции по два раза в неделю проводились специальные учения, имитировавшие диверсионные акты.