Бубен Костяного принца

– Макар, подсвети, а.

В корабельном трюме было темно, душно и холодно. Темнота с духотой вполне сочетаема, а вот

холод как-то не очень. И все же было именно так: душно и холодно одновременно. В кромешной тьме послышалась возня и шепот заклятия, затем проявилась разлившая зеленый свет копеечная монета. Свечение и без того маленького кружочка стало уменьшаться, сжавшись до световой «капли», зато стало таким ярким, что невозможно смотреть. А после капля яркого света сорвалась с монеты и упала на подставленную лучину. Лучина загорелась и стало намного светлей.

– Вот сюда свети, - потребовал Аким и стал осматривать Васину рану.

– Ну? – не выдержал Макар.

– Да в порядке все, - отозвался Аким, полностью снимая перевязку, - Рана зарубцевалась, нагноений нет. Не понимаю, почему он все еще дрыхнет.

– Может рано ты заморозку убрал?

– Не-е. Чем дольше в заморозке, тем трудней после нее восстанавливаться, - Аким помотал головой, - Ладно, пусть дрыхнет дальше.

Вася спал очень глубоко, тело его оставалось совершенно бездвижным, только размеренное дыхание указывало, что он жив. Ему снился странный сон, в котором его звали Андреем, и он будто бы замерз насмерть в березовом лесу, став кем-то вроде призрака, со стороны наблюдающим за своим коченеющим телом. Бесплодные попытки растормошить тело или в него вернуться он оставил, но отходить не решался, совершенно не представляя, что ему теперь делать.

Андрей внезапно почувствовал чье-то присутствие и сильно испугался. Непонятно за что боялся больше: за бесплотного себя или за лежащее колодой беспомощное тело. К нему приближался некто в балахоне с надетым на голову капюшоном. Незнакомец в капюшоне неторопливо обогнул березу, к которой было привалено тело, оно его не заинтересовало. Он смотрел на Андрея-призрака и явно его видел. «Может он тоже призрак?»

– Кто ты? – Андрей задал мысленный вопрос.

– Проводник, - так же, не раскрывая рта, мысленно ответил незнакомец, - Было бы лето, приплыл бы на лодке. А так… сам понимаешь.

Андрей кивнул, конечно он понимал.

– Ты отведешь меня на небо?

– Ха-ха-ха, - Проводник затрясся от смеха, - А с чего ты так решил?

– Ну-у. Я слышал, что души после смерти отправляются на небеса.

– Души отправляются, это верно, - Проводник стал серьезен, - Собственно им Проводник как правило и не нужен, они и так дорогу помнят. Душа, которой ты служил, уже там, можешь не сомневаться. Вот только ты-то здесь при чем?

– А я разве…

– Нет. Ты не душа. Ты – личность. Можно сказать, ты продукт накопленного душой опыта за время этого воплощения.

– Но ведь я…я, - Андрей путался, силясь сформулировать вопрос.

– Ты осознаешь себя как «Я», - подсказал Проводник, затруднения Андрея его почему-то забавляли.

– Ага. Точно.

– Это по привычке. Душа создает личность, чтобы

та говорила от ее имени, правда сама личность очень скоро об этом забывает, и даже умудряется себя убедить, что никакой души нет вообще. Ты - не исключение.

– Но почему душа отказывается от накопленного опыта? – рассуждения Проводника казались обидными, а потому неприемлемыми.

– Хоть бы раз спросили что-то новое, - Проводник возвел очи горе, - Опыт бесценен, от него не отказываются. А вот от личности запросто. Тем более от такой…

– Что, я вот прямо так плох как личность? – вскинулся Андрей.

– А что, хорош? – Проводник ухмыльнулся, - Напился, поперся пьяным в лес, уснул и тело угробил. За что тебя ценить? Непредумышленное самоубийство все равно остается самоубийством. А с самоубийцами там, - Проводник ткнул узловатым пальцем куда-то вверх, - Разговор короткий.

– И что же мне теперь делать? – доводами Проводника Андрей был совершенно раздавлен.

Проводник почему-то медлил с ответом. Его взгляд привлекла оставленная у костра сигаретная пачка:

– «Мучительная смерть», - прочел он отпечатанное крупными буквами предостережение, - Мучительной может быть только жизнь, а смерть избавляет от мучений. С каждым столетием люди становятся только глупее…

Он покачал головой и посмотрел на Андрея неодобрительно, будто бы это он оставил на пачке дурацкую надпись.

– Ладно, в общем, вариантов два, - заговорив снова, Проводник немного смягчился, - Первый, - я могу тебя развеять прямо сейчас, чтоб не мучился.

– А, второй? – как ни страшно было уходить в небытие, Андрей уже и сам понимал, что во втором случае его ждет что-то еще более зловещее.

– Ну, хорошего мало, - Проводник посмотрел на Андрея с прищуром, будто оценивая, стоит ли говорить, - Придется мытарствовать, натерпишься, не без этого. Но в итоге все равно развеешься. Без души ты – не жилец. Существует ничтожный шанс уцелеть, но на твоем месте я бы ложных надежд не питал.

– Я все-таки попробую, - решился Андрей.

– Тогда готовься, - равнодушно сказал Проводник, махнул рукой у него перед глазами и свет померк.

Какое-то время в окружающей тьме ничего не происходило, а потом послышался шорох, чье-то дыхание, а потом вдруг:

– Макарка, а ну-ка подсвети еще разик, - в голосе Акима чувствовалось облегчение, - Очухался, кажись.

Зажженная лучина резанула светом по глазам.

– Акима? Макар? – Вася медленно приходил в себя.

– Ну ты здоров поспать. Мы уж за тебя волноваться начали, - Акимина трескотня, такая знакомая и родная, наполнила сердце теплом и уютом.

– Где мы? – спросил Вася.

– В плену, брат, - ответил Аким, - А если точнее, в трюме. Едем в ханскую столицу на смотрины.

– А на кого там смотреть? – Вася еще не вполне себя вспомнил.

– На хана, само собой, - важно ответил Аким, - На меньшее мы не соглашались.

– Аким, хорош трепаться, - вмешался Макар и добавил, обращаясь уже к Васе, - Тот полкан в высокой шапке везет на ханский суд.

– А что, крепость отстояли? – Вася начал припоминать события, предшествовавшие его беспамятству.