Бубен Костяного принца
Шрифт:
– Приврал наш Кабарра, - пояснил он, - Нифрильчик при нем все-таки имелся. Другое дело… копейкой заморозку не наложишь, Оззи она бы не спасла.
– Какая поучительная вышла история про жадного Оззи, - усмехнулся Вася, - Поделился бы нифрилом с подельничком, может и жив остался.
Они разожгли огонь прямо на земляном полу посреди комнаты, пустив на костер оставленную в доме мебель. Аким нашел лопнувшую глиняную чашку и залепил трещину глиной. В ней накипятили воды. Впервые за много недель этим вечером они пили кипяток и ели мясо. Акиму под это дело перед сном пришла идея налепить и обжечь несколько глиняных посудин. Сколько по морю
Как друзья сами себя не подгоняли, на следующий день они так и не отчалили. Сначала наращивали плот в длину и ширину, а еще добавили несколько слоев плетения в толщину. Как сказал Аким: «для надежности». Затем на самом плоту соорудили навес, крытый пальмовыми листьями, заодно нарастив и укрепив борта. Дождь шел не переставая, решили, что плыть всю дорогу мокрыми до нитки неприемлемо.
Под навесом Аким из глины соорудил что-то вроде очага, чтоб можно было развести огонь, заодно слепил из той же глины и кое как обжог пару ужасных громоздких поделок. Вася с Макаром покачали головами и пришли к заключению, чтоб согласиться с Акимом и называть их кувшинами, нужно иметь такое же буйное воображение как у него самого.
Провели еще одну ночь в том же домике, а на утро перед отплытием Аким заартачился. Заявил, что им еще нужен руль и пара весел. Оставаться здесь дальше Вася наотрез отказался, но, чтобы успокоить Акима, они свалили несколько молодых деревьев и загрузили на плот, решив, что точить весла можно и в пути. Наконец забрались на плот и оттолкали шестами на свободную воду, где его подхватило и потихоньку понесло течение.
– Ну все братцы, - Вася облегченно выдохнул, - Плывем!
Глава 6. Побочные действия нифрильной могии.
Как все-таки замечательно спится под мерный плеск речной волны. Хухля томно потянулся, выпростал руку из-под пухового одеяла и дотянулся до стоящего на столе колокольчика. Позвонил, расплескав по каюте трели нежного звона. За дверью послышались торопливые шаркающие шаги, дверь отворилась и в проеме с поклоном замер старый слуга. Переступать порог без отдельного приказания ему не позволяли правила этикета.
– Доброе утро, ваше высочество.
– Здравствуй, Томас, - Хухля спустил ноги с кровати, попытался нащупать тапочки, «нащупался» только один. Хухля опустил взгляд вниз, ни малейших признаков второго тапка он не обнаружил.
– Желаете завтракать? – слуга отвлек Хухлю от исследовательской задачи по поиску тапка.
– Да, пожалуй, - раздумчиво сообщил Хухля, ему уже наскучило искать спрятавшийся тапок, и он перевел взгляд на старого Томаса, - Как там погода?
– С утра было пасмурно, ваше высочество, - ответил Томас, вежливо намекая, что утро давно прошло, - Но к полудню установилась солнечная погода.
– Тогда накройте на палубе, я желаю завтракать под открытым небом.
– Но, ваше высочество! – в голосе Томаса взметнулась пенной волной паника, - Капитан Егер считает ваше нахождение на палубе нежелательным.
Хухля покривился. Не так давно, окрыленный потрясающим репортажем о создании северного альянса, он вернулся из Северграда в средиземье, однако быстро понял, что для дальнейшего развития своей социальной сети, требуется новая встреча с волчьим князем. Хухля собирался выпросить у Вереса разрешение на использование передатчиков на реке Хонаре. Для этой цели ему удалось выклянчить у «венценосного родителя» отличную
– Да с чего вдруг «нежелательно»? – заартачился Хухля, - Сколько ходили по Среднему морю, я всегда завтракал на палубе.
– Так ведь то – море! – слуга заломил руки, изобразив крайнюю степень страдания, - А здесь река. Берега поросли лесом, дикие места. Как вы можете этого не понимать?
Хухля тяжко вздохнул. Капитан успел «промыть мозги» всей яхтенной команде, и они теперь искренне уверовали, что за каждым кустом по обоим берегам реки их караулят злобные разбойники.
– Верес же всех разогнал… - Хухля взялся было приводить довод, но глянув на бельма закатанных в отчаянии томасовых глаз передумал, - …ладно, неси сюда.
Дверь за старым слугой закрылась, звук быстро удаляющихся шаркающих шагов дал повод заключить, что Томас, прежде чем нести завтрак, сначала побежит докладывать Егеру о его попытке оспорить капитанские предписания по соблюдению правил личной безопасности особы королевских кровей.
«Да, и шут с ним» - подумал Хухля. Он заглянул в узкий иллюминатор и убедился, что день и впрямь в разгаре. Прошлой ночью почти до утренних сумерек он работал над статьей для своей «сети». Ее, кстати, все так и называли – Сеть. К этому названию привык уже и сам Хухля. Статья задумывалась злободневная, к тому же изначальной ее темой являлись вопросы женской красоты, что в глазах модников и модниц неизбежно переводило ее в разряд повышенной популярности.
Несколько дней назад Хухля получил на руки совершенно «сногсшибательный» материал. Оказалось, что женщины, поменявшие внешность с помощью нифриловых настоев, становились склонными к непреднамеренному переходу в состояние оборотня. Толчком для перехода служило как правило кратковременное сильное чувство, как то внезапная вспышка злости, негодования, зависти и тому подобное.
Мало того, внешность у обороченной женщины тоже претерпевала изменения. Один из опрошенных мужчин рассказал, как разом поседел, когда на его глазах кроткая красавица жена в порыве ревности в прямом смысле «озверела». Милое личико обрело явственные черты ее звериного первопредка. К счастью, с возвратом в человеческое состояние возвращалась и человеческая внешность, вот только тот мужчина заявил, что теперь со своей женой не то что в одной постели, даже в одной комнате боится оставаться.
С этим материалом Хухля предвкушал получить сенсацию, но тут на него вышли явно что-то пронюхавшие представители объединенной косметической компании. Еще бы, компания удерживает львиную долю рынка по продаже нифриловых настоев для изменения внешности. И публикация подобной статьи могла отпугнуть изрядное количество потенциальных покупателей, которыми, к хухлиному изумлению, оказались вовсе не женщины, стремящиеся обрести идеальную внешность, а их платежеспособные мужья.
«Косметичники» мягко, но убедительно попросили не «раскачивать лодку, в которой мы все плывем», недвусмысленно намекнув на внушительный рекламный бюджет, выделенный ими на продвижение своих товаров в Хухлиной Сети. Отказать «партнерам» Хухля не смог, и статью пришлось сильно править. В итоге, из новостного материала, изобилующего фактами и показаниями свидетелей она превратилась в шутливый фельетон, повествующий о неуравновешенной ревнивой особе и ее чрезмерно впечатлительном супруге.