Будь моей мамой. Искалеченное детство
Шрифт:
— Кто такой Per? — спросила я тем же утром, когда мы вместе мыли посуду. Джоди посмотрела на меня непонимающе. — Ты не знаешь никого по имени Per? Мне послышалось, ты назвала это имя, когда я утром заходила к тебе.
Она помотала головой и продолжила разбирать столовые приборы.
— У мамы по телевизору был какой-то Per, но он страшный. Я не разговаривала с ним.
— И больше никого?
— Нет.
Я ей верила. Per, как и Эми, кажется, жил собственной жизнью, без участия Джоди, она и не подозревала об их существовании. Джилл очень удивилась, когда
— Это крайне необычно. Если я права, то это похоже на диссоциативное расстройство идентичности… Синдромом множественной личности.
Диссоциативное расстройство идентичности — это редкая сложная реакция на стресс, при которой личность, чтобы справиться со стрессом, распадается на несколько других личностей. Как правило, одна личность не имеет представления о действиях другой.
— Абсолютно подходит к ее случаю, — ответила я. — Это очень беспокоит меня. Почему она так с нами? Этого ведь не было раньше. Почему же это начинается сейчас, когда она защищена больше, чем когда бы то ни было?
— Возможно, именно потому, что только теперь она почувствовала себя в полной безопасности и позволила себе вспомнить обо всех нанесенных ей ранах. Я думаю, раньше она не могла даже осознать и осмыслить, что с ней происходило. Чтобы уцелеть, она стирала все это из памяти. Ты говорила, что вначале она равнодушно воспринимала все события — помнишь тот случай, когда она просто начала раздеваться перед камерой? В ней не было протеста, потому что ей нужно было продолжать жить. А теперь она настолько отдалилась от насилия, что стала вспоминать о нем и по кусочкам складывать в общую картину.
Я рассказала о том, как Джоди мучается от прежней боли — насколько реальной она ей кажется.
— Это подтверждает мои слова, — сказала Джилл. — В то время она старалась не чувствовать боль, но она чувствует ее сейчас. На нее давит поток информации, физически и эмоционально. Она вспоминает этот кошмар весь сразу, целиком, ее мозг перегружен и не справляется с потоком мыслей. Разделяя свое сознание, она хотя бы часть себя оставляет в покое. Пока что ты видела только малышку Эми и взрослого мужчину. Есть ли у нее в видениях взрослая женщина?
— Теперь я начинаю припоминать, и думаю, что да. Раньше я считала, что она подражает матери, но сейчас уже не уверена. Она пытается отчитывать Люси и Полу в образе рассерженной домохозяйки.
— Она называла себя по имени?
— Не знаю, не слышала.
— Это классический набор. Ребенок, мужчина, женщина. Наша личность содержит в себе все три составляющие, но, пока мы психически здоровы, они нераздельны в нашем сознании. — Джилл замолчала. — Откровенно говоря, я очень волнуюсь.
Я и сама перепугалась не на шутку. У Джоди, оказывается, проявилась реакция на предшествующую жизнь, полную ужасов и страхов. Я не имела понятия, что от нее ожидать и смогу ли я справиться с проявлениями ее невероятно глубокой психической травмы.
— Ты сообщила Эйлин? — спросила Джилл.
— Нет. Не застала ее в офисе.
— Попробую дозвониться до нее. Поставь в известность психолога. Если я права, то это серьезное нарушение
— Джилл, — нерешительно спросила я сразу же, как только эта мысль пришла мне в голову, — когда Джоди пребывает в одном из своих обликов, способна ли она сделать что-нибудь такое, на что не смогла бы пойти в нормальном состоянии? Например, этот Per кажется очень нестабильным типом, и Джоди становится очень сильной, когда превращается в него.
— Если бы она была постарше, я немедленно забрала бы ее. Взрослые с личностной диссоциацией могут проявлять нечеловеческую силу и поступать так, как не поступают в нормальном состоянии. Но, наверное, ты все же сможешь справиться с ней, даже когда она — Per.
— Пожалуй, — ответила я после паузы.
— И ты хочешь продолжить?
— Да. Теперь я знаю, что с ней, и поэтому она уже не так пугает… — Чем дольше я шла этой дорогой, тем тяжелее было с нее свернуть.
— Отлично. Знаешь, это даже интересно.
Для Джилл, возможно, и интересно, с ее способностью оценивать ситуацию с первых секунд. Для меня… Что ж, я бы подыскала другое слово.
Тем вечером я собрала вместе Эдриана, Полу и Люси и пересказала все то, что сообщила мне Джилл. Они уставились на меня, притихшие от изумления.
— У Джоди несколько личностей, которые попеременно вселяются в нее? — переспросил Эдриан, переваривая информацию. — И она ни о чем не знает?
Я кивнула. Звучало совершенно невероятно.
— У нее не все дома. Чокнутая. Вконец спятила, — сказала Люси.
Пола посмеялась:
— Тогда я буду царицей Савской, а вы все служите мне и подносите дары.
Я улыбнулась:
— Это от нее не зависит. Она не выбирает. Это происходит само собой — так ее мозг оправляется после травмы.
— Она будет проходить какое-то лечение? — спросил Эдриан, зная, что Джоди ходит к психологу.
Все посмотрели на меня в ожидании ответа.
— Нет, пока не закончатся все обследования, а эго будет не раньше финального слушания. Джилл говорит, это все может пройти само по себе, а пока лучшее, что мы можем сделать, — не обращать на Джоди внимания. Не нужно расспрашивать ее, потому что, как мы видели, она не помнит, что говорили или делали ее другие личности.
И мы пробовали не обращать внимания на выходки Джоди и сдерживаться, надеясь, что все когда-нибудь пройдет, — но все только усиливалось. Три-четыре раза в день малышка Эми, вспыльчивый Per и безымянная склочная тетка брали верх над Джоди и вселялись в нее. Чаще всего перемена в состоянии девочки происходила внезапно и длилась от десяти до пятнадцати минут. Джоди не только говорила другим голосом — каждый ее персонаж имел собственный язык тела. Когда она была в образе Рега, она вытягивалась в полный рост, отводила плечи назад, выпячивала грудь, чтобы казаться больше и мужественнее. Когда она была Эми — съеживалась и придавала лицу детское выражение. Ее сварливая домохозяйка была агрессивной, движения — отрывистыми и резкими, а на лице появлялось очень неприятное выражение. Перемена происходила внезапно, и так же внезапно Джоди приходила в себя.