Будь моей навсегда
Шрифт:
Позволив себе вволю погрузиться в эти воспоминания, Элизабет даже захихикала, вспомнив об одном конкретном случае. Он был связан с ярко-желтым свитером с У-образным вырезом, который Джессика подарила Элизабет на ее тринадцатилетие. Элизабет считала, что свитер слишком уж ярок, но вскоре Джессика принялась одалживать его у сестры. А еще немного погодя Элизабет стало ясно, что Джессика купила этот свитер, намереваясь сама носить его.
Элизабет было тогда обидно, что Джессика не позаботилась подарить ей что-нибудь, чего хотелось бы ей, поэтому она нанесла ответный удар. Она «нечаянно» так выстирала этот свитер в стиральной машине, что он сел, а потом как пи в чем ни бывало положила его обратно
Когда это воспоминание поблекло, Элизабет вызвала в памяти новое, на этот раз о Тодде. А после этого — еще одно. Такого рода упражнения по самонаблюдению частенько помогали ей, когда она о чем-то писала. Но теперь она бережно лелеяла эти воспоминания, дорожа ими больше, чем когда-либо могла и представить. Теперь это было все, что у нее осталось.
14
Макс стоял в похожем на глубокую пещеру главном вестибюле единственной больницы Ласковой Долины. Он, Джессика и Тодд примчались туда в порыве эмоций и вопреки интересам дела, но теперь, когда Макс остался один, он знал, что ему делать дальше.
Они решили разделиться, и каждый должен был обойти «свой» участок больницы имени Фаулера. Они решили спрашивать каждого, кого им удастся найти из работавших в субботнюю смену, в день исчезновения Элизабет. Надо было спрашивать их, где именно они находились, кого они видели и что вообще происходило. Эта троица могла лишь надеяться, что где-то в процессе всех этих наблюдений найдется кроха информации, упущенная полицией, некая нить, которая приведет их к местонахождению Элизабет.
Макс внимательно обозревал суетливое зрелище вокруг себя: медсестры в свежих хрустящих халатах и туфлях па резиновой подошве, врачи с разбухшими сумками с медицинскими инструментами, посетители, снующие туда-сюда через вращающиеся двери... Откуда же ему начать? Мог ли хоть кто-нибудь из всех этих людей рассказать ему что-либо об Элизабет Уэйкфилд? И в конце концов, набрав в легкие побольше воздуха, он подошел к женщине, сидевшей у справочного стола рядом с входом. Но она мало что сказала ему. Не лучше обстояло дело и со всеми остальными людьми, с которыми он заговаривал на этом этаже: с большинством из них уже беседовала полиция, и они не слишком-то рвались пересказывать то, что знали, какому-то мальчишке-школьнику.
Испытывая разочарование и в то же время твердую решимость сделать все, что в его силах, а заодно и не упустить случай очистить от подозрений свое имя, Макс доехал на лифте до четвертого этажа. Короткая прогулка от лифтовой площадки привела его в комнату ожидания, где он обошел сторонкой группку встревоженного вида людей и двинулся по другому коридору в сторону поста медсестер.
— Прошу прощения, — нервно сказал он дежурной медсестре. — Я расследую исчезновение Элизабет Уэйкфилд, и мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.
Медсестра средних лет внимательно всмотрелась в Макса сквозь свои очки.
— Вы ведь не из полиции, нет? — в ее голосе отчетливо слышалась нотка сомнения.
— Нет, мадам, я ее друг. Я интересуюсь... может быть, вы могли бы сказать мне, работала ли она на этом этаже в прошлую субботу?
—
Ожидания Макса окрепли.
— Значит, она работала здесь в субботу?
—Ну да, работала. Во всяком случае, я думаю, что это была Элизабет. Вы же понимаете, это могла быть и ее сестра-двойняшка. Я никогда не могла отличить их друг от друга.
— Спасибо вам.
Макс посмотрел в обе стороны коридора. Один его конец был пуст, если не считать угрюмого коренастого санитара, толкавшего перед собой тележку с бельем. Макс решил остановить его и спросить, не знает ли он что-нибудь.
В этот же самый момент Джессика выходила из комнаты в другой стороне коридора. По печальной сутулости ее плеч, с которой она двигалась в его сторону, Макс понял: Джессике удалось обнаружить ничуть не больше, чем ему.
И вдруг воздух расколол чей-то крик:
— Элизабет! Что ты здесь делаешь?
В изумленном ошеломлении Макс наблюдал, как санитар, толкнув свою тележку мимо него, торопливо идет в сторону Джессики. Лицо его было полно панического страха.
Оклик ее сестры по имени заставил Джессику застыть на месте. Элизабет здесь? Что происходит? Этот санитар все еще торопился к ней, продолжая выкрикивать имя ее сестры.
И тут Джессике все стало ясным. «ОН ДУМАЕТ, ЧТО Я — ЭТО ЭЛИЗАБЕТ». Он выглядел почти обезумевшим: его глаза буквально выкатились из орбит, голос, выкрикивавший имя ее сестры, был отчаянным. Джессика глазами поискала путь к бегству. Она резко развернулась на каблучках, рассчитывая найти убежище в ближайшей комнате, но Карл слишком стремительно двигался к ней. Он припер ее к стене свой тележкой для белья. Джессика закричала, зовя на помощь.
— Элизабет, я не понимаю, как же ты сбежала. Но теперь-то я тебя поймал!
И, оттолкнув в сторону тележку, он вцепился в Джессику.
— Нет, не поймал!
Подлетев сзади, Макс поставил подножку неуклюжему санитару, и тот рухнул на пол. И тогда всем весом своего тела Макс придавил более крупного, чем он, мужчину к полу, одновременно лишая его подвижности ловким борцовским захватом, которому обучился на уроках физкультуры.
А санитар продолжал бессвязно бормотать:
— Ах, моя Элизабет, ну что же ты делаешь? Что случилось? Ничего не понимаю...
— Вызовите полицию! — крикнул Макс пожилой дежурной медсестре. А Карлу он сказал: — Ты хочешь снова быть с Элизабет?
— Да, да!
— Тогда скажи мне, где она.
— Да вот же она! — закричал Карл.
— Все верно: я еще здесь, — сказала Карлу Джессика, перенимая манеру речи своей сестры, несколько более мягкую.
Она медленно приблизилась к Карлу, беспомощно лежавшему под тяжестью тела Макса. Этот санитар явно не имел ни малейшего представления о том, что у Элизабет была сестра-двойняшка. И Джессика задумала всеми силами сыграть на этом.
— Я желаю знать, как ты сбежала, — пробормотал Карл.
Джессика посмотрела на Макса.
— Все в порядке, можешь теперь слезть с него.
— Ты уверена? — прошептал Макс.
— Я хочу поговорить здесь с моим хорошим другом. — Выражение лица Джессики при этих словах показывало, что она не шутит.
Макс с неохотой слез с коренастого санитара. Предчувствие Джессики оказалось верным: Карл по-прежнему лежал на том же месте, словно только что срубленное дерево.
Джессике хотелось подпрыгнуть и завопить от радости. Вот он, человек, который приведет их к ее сестре! Тем не менее невероятным усилием воли она скрыла свой бурный восторг. Она должна была поддерживать этот спектакль, пока не прибудет полиция и не допросит этого человека дальше. Уж они-то точно знают, как с ним управиться.