Будь моей ведьмой
Шрифт:
— Слушай, Стужев, — обняла его лицо ладонями, повернула, заставила на себя посмотреть и тихо ответила, — я тебе не доверяю. Вообще. Но если говорить откровенно, тебе я доверяю все-таки чуточку больше, чем всем остальным. В смысле даже больше, чем всему миру, так что…
— Зараза, — с чувством сказал муж, взял за руку и повел прочь из внезапно ожившего класса.
Следуя за ним и обходя препятствия, я не могла промолчать:
— А чего сразу «зараза»? Мы, между прочим, уже день женаты, а я о тебе вообще практически ничего не знаю, кроме того, что
Наверное, шокировать публику — наше с Александром кредо. Потому что после моих слов Ксюша выронила учебники и даже ноут, пара человек споткнулись и вообще опять тихо очень стало.
— Да, я такой, — спокойно согласился Стужев. — А будешь вредничать, мы и до садизма с мазохизмом дойдем, или как это там называется?
— БДСМ, — подсказал кто-то из группы.
И нагловато-шутливый Князь исчез мгновенно, став зло-презрительным высокомерным Александром Стужевым, смерившим нашего старосту Никитоса внимательным взглядом.
— Простите, — струхнул Сухов.
— Ну так вот, Маргош, — словно ничего и не было, продолжил Саша, выводя меня из аудитории, — ты последила бы за своим языком, а?
Едва мы вышли в коридор, Князь с улыбкой взглянул на меня и вернулся к вопросу:
— Согласна?
— На что? — меня откровенно передернуло от ситуации с Никитой.
— Фильтрацию речи при общении с собственным супругом. — У Стужева зазвонил телефон, но он его проигнорил.
— Можно было бы. — Я изобразила задумчивость, а затем ехидно добавила: — Но тебе самому скучно станет.
Широкая ухмылка, кивок и неожиданное:
— Так не понравилось, что я осадил этого из твоих?
— Да неприятно как-то, — честно призналась я.
— Нельзя быть такой доброй, Ритусь, — тихо произнес Стужев, увлекая меня к лестнице.
Мы поднялись на три пролета, прежде чем я решилась ответить:
— Я такая, какая есть, Саш.
И еще через пролет я услышала его ответ:
— Проблема в том, что я тоже, Маргош.
Вздрогнула всем телом. Стужев остановился, укоризненно покачал головой.
— Что? — поинтересовалась я причиной его реакции.
— Да вот мне интересно, сколько… — протянул он.
— Сколько «что»? — стремно стало.
А Князь вдруг нагнулся, нежно поцеловал и хрипло спросил:
— Сколько можно себя жалеть?
Шмыгнув носом, обиженно призналась:
— Да реально жалко себя… и характер у тебя злобный!
— Да, но я же очень обаятельный злодей, Маргошик, за что ты меня и любишь.
— Я… а…
— Кстати, мы опаздываем, — невинно намекнул Стужев, и мы пошли дальше.
Дулась я, наверное, до конца лестницы, а потом оно все как-то забылось.
Как ни странно, на четвертом этаже было тихо и безлюдно, что реально удивило — обычно здесь тоже народ курсирует. А сейчас никого, вообще. Потертый линолеум, свежевыкрашенные стены, закрытые двери, за которыми царила тишина.
Испуганно взглянула на Стужева, он безразлично пояснил:
— Начальство будет, так что просто меры безопасности приняли.
— В смысле? —
— Ритусь, — Саша остановился, склонился надо мной и шепотом объяснил: — Такие, как Евгений и тот генерал, это государственные структуры контроля, мы фактически организованная преступность. Тот факт, что мы действуем в масштабе универа, госструктуры точно не могли упустить из вида, и я более чем уверен, что некоторые из преподов, ваша Ирина Владимировна, например, сотрудники госучреждений. Теперь смотри — мы ждем начальство, следовательно, убираем всех преподов с четвертого этажа. Обычные меры предосторожности, солнышко.
Я — солнышко, так приятно стало.
Правда, и вопросы остались:
— Саш, а не проще ли было бы организовать встречу начальства вне универа, а?
— Нет, — он провел носом по всей длине моего носика, — переход же здесь.
Затем легкий поцелуй и спокойное:
— Но ты его закроешь.
— Я?! — едва не заорала. — Саша, я не умею!
Еще один поцелуй и спокойное:
— Ты хранительница Терры, Маргош, для тебя Мастер и его команда — априори враги, они те, кто вторгся на твою землю и приносит вред. Но это все к делу не относится, ты закроешь переход совершенно неосознанно.
Недоверчиво смотрю на мужа, Стужев, явно не удержавшись, поцеловал еще раз и шепотом предупредил:
— Главное, постарайся это сделать незаметно, не демонстрируй того, что ощущаешь разрыв пространства.
Он выпрямился, ожидая моей реакции, а я… я… я стояла растерянная посреди пустого коридора, смотрела на Сашу, понимала все сказанное, но чувство такое — панического ужаса! И я…
— А если я не смогу? — Хотя, наверное, не так вопрос поставлен. — А если они все поймут, Саша?
Я испуганно смотрела в его сейчас почти синие глаза, такие спокойные, и вообще он был весь уверенный и так же спокойно-уверенно произнес:
— Если они что-то поймут, я всех убью, Ритусь. Я прикрою тебя в любом случае, что бы ни случилось. Просто расслабься, хорошо?
Мне странно стало, и не до расслаблений совсем. И идти никуда не хотелось, вообще.
— Я рядом, — напомнил Князь.
И мы пошли на заклание.
Дверь открыл Стужев — даже не думая стучаться и вообще с видом хозяина, вернувшегося домой и совершенно неожиданно обнаружившего гостей. У него на лице и гримаска была — недоуменно-возмущенно-хозяйская, причем все присутствующие явно себя не в своей тарелке почувствовали.
— Понаехали, — презрительно протянул Александр.
У Георгия Денисовича вытянулась морда лица, остальные переглянулись, а я вошла, мило всем улыбнулась и приветливо сказала:
— Привет.
— Геям, — вставил Князь.
Обернувшись, возмущенно взглянула на него.
— Что? — ехидно полюбопытствовал Стужев. — Тебе намекать на их яойную сущность можно, а мне нельзя?! Прости, дорогая, у нас равноправие.
— Семейное? — поинтересовалась я.
Подавив коварную ухмылку, Саша склонился ко мне и прошептал в ухо: