Будь моей ведьмой
Шрифт:
— Между прочим, сам весь зацелованный, — осторожно заметила я.
Кто-то тихо зарычал. Саша обернулся, посмотрел на поднимающегося огненного дракона, на вскочившего и встряхнувшегося черного, хмыкнул и вновь повернулся ко мне.
— Твоя книженция на меня толпу озабоченных матриархатом феминисток натравила, а те помимо бандан еще и помадами красными извазюкались, так что да, я весь зацелованный, они же умоляли их не убивать. И весь коварный план мне выдали! — Последнее на повышенных тонах.
У меня из подмышки
— Ритка, чего стоим, глазами хлопаем, целуй его, гада, пока совсем не озверел, он же нас порвет!
— Нас? — удивилась я.
— Ну не нас, а меня, — поправилась Ядвига и тут же заныла: — Ну, Ритка, спаси меня, я же редкий экземпляр, я вообще уникальна, я…
— Я тебя у Ленина в мавзолее закопаю! — прошипел мой злой Саша. — Революционерка ягушенская!
Тишина, затем торопливое:
— А я ей говорила, говорила, да, что сваливать пора в избушку, а она к драконам и к драконам, а этот, червяк чешуйчатый, на нее между прочим глаз положил, а я… А вот если бы не я, она…
Стужев молча сделал шаг, я так же молча обняла его за шею, он подхватил на руки и понес в сторону обрыва, а книжка быстренько заткнулась.
— Больше никаких драконов, — сурово сказал Саша.
Я оглянулась через его плечо на Лера — огромного, огненнокрылого, сказочно прекрасного. Помахала рукой на прощание и тихо сказала:
— Удачи.
Уэльринар кивнул, Лер продолжал стоять каменным изваянием, Саша прыгнул в пропасть!
Я не визжала, я просто прижалась к нему сильнее и даже глаза не закрывала — впервые же в пропасть падаю. И ветер в ушах, и драйв такой, но тут меланхоличное из-под шубы:
— И зачем бейсджампингом заниматься, если свеча у чешуйчатого осталась?
— За надом, — прошипел Стужев, а потом с нежностью: — Ритусь, как тебе полет?
— Здорово! — честно призналась я.
— Угу, — отозвалась книга, — а тормозить чем будем?
Мне почему-то вспомнилось, что тормозов у некоторых не имеется. А вот необходимость что-то делать явно была — даже самая бездонная пропасть имеет свойство заканчиваться! Но рывок, и мы словно зависли в воздухе, вот только Кощей тихо выругался. Я испуганно посмотрела на Сашу, тот болезненно поморщился и прошипел:
— Не рассчитал вес… книга оказалась слишком толстая.
— Это я-то?! — возмутилась Ядвига.
— Да, — прошипел Стужев, — язык у тебя… длинный и тяжелый. Все, полетели отсюда.
— Да-а-а, леталки знатные, — издевательски протянула книга. — Где взял?
Повернув голову, увидела огромные черные крылья за его спиной. Действительно огромные! И если мы сначала парили, то сейчас крылья сделали первое чуть неуверенное движение, и мы… полетели.
— Са-а-а-аш! — запаниковала я. — Ты… ты… крылья откуда?
— А, это мы с Лурием на свадьбе Адмаила упились до белочек, там все упились, особенно жених, хотя его как раз понять можно, ну и как-то так вышло,
— Млин, Саша! — простонала я.
Под шубой истерично ржала книга.
И вот она же, ехидина, продолжая ухахатываться, выдала:
— А я-то думаю, откель у вампирюг к тебе столько сочувствия, — и ржет. Истерично.
Я посмотрела на Стужева, он на меня. Он улыбнулся, я почему-то тоже… Да что они понимают, эти вампирши.
— Саш, а ты на меня за дракона почему не ругаешься? — тихо спросила я.
— Да я чуть раньше прилетел, пока крылья складывал, ты как раз к нему за свечкой шла, — просто ответил Князь. — К тому же ты бы мне изменять не стала.
Удивленно смотрю на него.
— Да брось, Маргош, ты это лучше меня знаешь.
Нет, ну знаю, конечно, но все же…
— А Лер очень даже красивый мужчина, — невинно заметила я.
— Ага, сильный и чешуйчатый, — вставила книга.
Стужев хмыкнул, выдал притворно-тяжелый вздох и грустно сказал:
— Жаль… теперь в империи темных на одного красивого, сильного и чешуйчатого мужчину станет… меньше.
Я язык прикусила, Ядвига — нет.
— Да где красивый-то, так, червяк червяком, оглобля стоеросовая! Я ему сразу сказала — нету супротив нашего Сашеньки и шансу. А он, ирод огненнокрылый, все на Риточку заглядывался да заглядывался. А она, горлица верная, все об тебе, гаде бесстыжем, девочку на погибель бросившем, печалилась. И свечку не для себя брала, за тобой лететь намеревалася!
Стужев посмотрел на меня и тихо спросил:
— Правда?
— Наглая ложь, — уткнувшись носом в его плечо, ответила я.
— Да, я тоже за тебя не переживал, — решил пооткровенничать Саша. — Ладненько, тебе чтобы в избушку перенестись, огонь нужен?
— Мм-м… — подозрения накатили сразу.
— Ой, Ритусь, кажись собираются послать нас пешим маршрутом по известному направлению и к этой своей ведьме Миле намылиться, — протянула моя умная книженция.
Молча смотрю на Стужева, последний с самым невозмутимым выражением на лице смотрит куда-то вдаль. Но затем он хмуро произнес:
— Ладно, доставлю тебя в избушку, потом… а черт, я сам в империю вернуться не смогу.
В следующее мгновение Князь сложил крылья, и мы, войдя чуть ли не в крутое пике, начали падать куда-то в берег! В ушах свистел ветер, в лицо попали брызги соленого моря, потом мы приземлились. На удивление мягко — Саша просто словно спрыгнул на землю, а его крылья полностью развеялись. Как дым. Такой черный густой дым. И не выпуская меня, Стужев решительно зашагал к рыбацкой избушке, к которой мы, похоже, и прилетели. А все потому, что в окне этой покосившейся избушки горел свет одинокой свечи!