Будь моей...Или пеняй на себя
Шрифт:
– Я хотел, чтобы она увидела, что она другая. Что она не ошибка
или одна из многих. Она многое значит для меня, и я, как и ты, никогда её
не отпущу.
– Я рад за тебя, – устраиваюсь я на своё место.
– Я тоже за тебя рад, что ты нашел свою девушку. Ты не натворил
бардака с женщинами на пути к ней.
Он что издевается надо мной? Я никогда не устраивал беспорядок.
Хотя время от времени с Дав я могу быть немного грязным и
неконтролируемым, но мне это нравится.
заставляет меня чувствовать.
– Есть еще кое-что, – говорю я ему. Мой отец больше не владеет
юридической фирмой. Он отошел в сторону, когда ушел на пенсию. Он
знал так же хорошо, как и любой другой, что если он все еще владеет
частью этого, он попытается продолжать работать. Ему нужен был чистый
перерыв. Это сработало, но я все еще не уверен, как он отнесется к тому, что я собираюсь сказать. В любом случае, это должно быть сделано для
моего собственного спокойствия.
– Я больше не буду вести дела фирмы. – Его рот раскрывается от
моих слов. – Я не собираюсь закрываться. Я просто больше не буду
заниматься делами о разводах. Я открываю благотворительный отдел, которым буду руководить, и собираю дела, которые хочу взять на себя.
– Сын.
Я поднимаю руку, чтобы остановить его.
– Я больше не хочу этим заниматься. Я не могу продолжать работать
как сейчас, когда у меня есть Дав, и заставлять себя каждый день вставать с
постели утром, когда она лежит рядом со мной.
Я не говорю отцу, что когда я сказал Дав об изменении в своей
работе, она настолько была взволнована, что захотела помочь. Настолько, что она предложила бросить работу флориста, чтобы помочь мне. Я
пытался заставить ее сделать это с тех пор, как сделал ее своей. Она нужна
мне рядом со мной.
Мой отец допивает свой виски, затем встает и ставит стакан на мой стол.
– Дженн заставила меня увидеть, что я живу не так, как должен. Я
много работал над собой. Не то, чтобы я сожалею об этом, я просто хотел
бы упорно работать над чем-то, чем я был бы увлечен. – Его глаза
встречаются с моими. – Я рад, что ты собираешься это сделать. Но я не
хочу, чтобы ты сожалел о тех годах работы, что ты уже сделал. Подумай о
них как о годах, которые ты потратил на борьбу, чтобы убедиться, что у
тебя есть капитал, чтобы делать то, что ты собираешься делать. Я
чертовски горжусь тобой.
Впервые с детства я чувствую близость с отцом. Я знаю, что он
гордится мной, но слышать, как он говорит это, меняет всё. Это также
заставляет меня чувствовать себя немного менее грязным из-за некоторых
дел, которые я вёл.
– Как все изменилось, – говорю я.
– Хорошая женщина сделает это.
–
говорит Дженн, когда она и Дав входят в мой кабинет. Я встаю и подойдя к
Дав, притягиваю ее в свои объятия.
– Лучше бы ей запланировать свадьбу через неделю, – говорю я ей, прежде чем наклониться и нежно поцеловать. Она тает во мне, впрочем, как всегда, и я на мгновение забываю, что мы не одни. Когда я отступаю, губы Дав слегка опухшие, а глаза наполнены похотью. Мой отец прочищает
горло, и мне приходится сопротивляться рычанию.
– Ты не можешь целовать меня перед родителями, – задыхается она, и ее щеки краснеют. Мой член дергается при виде этого. Надеюсь, она
никогда не потеряет способность краснеть. Мне так нравится её румянец.
– Я буду целовать тебя, когда захочу. Ты моя, – напоминаю я ей, и
она закатывает глаза.
– Несколько недель? Правда?
– Тебе повезло, что она еще не замужем, – говорю я Дженн, глядя на
нее.
– Каков отец, таков и сын, – бормочет она, когда мой отец подходит
к ней и приобнимает. Он протягивает руку Дав. – Приятно с тобой
познакомиться. Можешь называть меня папой.
Я улыбаюсь, когда она протягивает руку и берет его за руку. Я рад, что он делает это с ней. Я не был уверен, как будет сегодня вечером, когда я
расскажу ему о своём решении. Но всё прошло лучше, чем я мог
представить.
– Я – Дав, – говорит она, улыбаясь ему.
– Добро пожаловать в семью, – говорит он ей.
Черт, я рад, что все прошло так хорошо. Родители Дав были
дерьмом. Когда она позвонила и сказала им, что помолвлена, они
восприняли это, мягко говоря, не очень хорошо. Мне все еще нужно
навестить их дом, чтобы мы могли попытаться все исправить. Я сделаю
все, чтобы осчастливить Дав. Я не знаю, как такие засранцы могли
вырастить столь прекрасное, милое создание. Я хочу ненавидеть их и
сказать, чтобы они отвалили, но ведь благодаря им у меня есть она.
Я наклоняюсь и целую Дав за ухом.
– Ты выглядишь прекрасно.– она одета в черное платье, которое
крепко обнимает (облегает)ее грудь, с кружевом над ее декольте, но я все
еще могу видеть её. Губы Дав накрашены в вишнево-красный цвет, чтобы
соответствовать банту, которым она повязала свои светлые кудряшка. Она
наклоняется ко мне, и я целую ее еще раз ниже уха.
– Возможно, нам стоит уже ехать ужинать.
– Да, – говорит Дав, игриво шлепая меня по груди.
– Он тоже ревнивый собственник? – смеется Дженн, когда говорит
это.
– Это очень легко объяснить, – Дав вырывается из моего объятия, и