Будь моей

Андре Бэлла

Лили кусала губы, чтобы не раскричаться на него за то, что он постоянно ее поддразнивал. Ей так хотелось, чтобы он ее поцеловал. Она знала, что он больше не будет обращать внимание на ее красоту. Особенно после того столкновения в самолете. Почему он мог подарить ей поцелуй, который она готова была помнить до конца дней своих, а потом начать издеваться над ней?

Она ничего не сказала, а лишь отвернулась к окну. Прекрасные виды вокруг нее померкли, заслоненные образом Трэвиса. Он пристально смотрел на нее, и в его зеленых глазах словно поселилась ночь, безлунная и таинственная.

Глава 7

Трэвис

заскрежетал зубами, когда Лили отвернулась от него в машине. Он не хотел бы, чтобы его компаньонка промолчала пять следующих дней. Может, несколько часов сна вернут Лили ее привычное настроение. Но существенной проблемой для Трэвиса было то, что он больше не мог с определенностью утверждать, какое настроение Лили можно считать привычным. Раньше он воспринимал Лили как цветок на обоях. Он был уверен, что у нее нет и капли мужества. Но в ту субботу, когда она появилась на подиуме, Лили перестала быть для него прочитанной книгой, и он не знал, чего от нее ждать.

Трэвис корил себя за поспешное решение нанять ее в качестве декоратора. Если бы он был не столь поглощен желанием погрузить в ее лоно свой горячий член, если бы не решил, что должен увидеть ее в пароксизмах страсти (а до этого он не сомневался в своих мужских способностях ни одной минуты), он бы не стал совершать столько глупостей, а просто забыл бы Лили и не пустил ее больше в свою жизнь.

Когда он решил, что отправится с ней в Италию, он надеялся, что они не будут вылезать из постели. Он видел ее рот, ласкающий его стержень, он видел ее великолепную грудь… Он верил, что они будут истощены настолько, что не станут выходить лишний раз из отеля. Ему было совершенно наплевать, найдут они коврики, или столы, или кушетки для дома его клиентов. Да пусть в этом доме будут голые стены, — он не за этим ехал в Италию. Он все еще не мог прийти в себя после того случая в ванной комнатке салона самолета. Он чувствовал по тому, как она ответила на его поцелуй, силу ее желания. Он уже видел, что они будут вытворять в тесной кабинке. Но ей пришло в голову все испортить.

Как ей удалось столько времени занимать его мысли? Трэвис смотрел на перекаты холмов, на подернутые розовой дымкой здания, но его мысли неотступно возвращались к Лили, и он не мог найти ответа на свой вопрос. Все, что он знал, — это то, что по приезде в отель он примет душ и отправится в ближайший бар. Если ему повезет, он познакомится с симпатичной итальянкой, которая сумеет развеять его тоску несколькими часами ничего не значащего секса.

Секс с Лили не был бы «ничего не значащим», вдруг раздался в его голове голос, и Трэвис вздрогнул на своем сиденье. Он бросил быстрый взгляд в сторону Лили, чтобы убедиться, что она не заметила его испуга. К счастью, она откинулась на спинку и сидела с закрытыми глазами. Ее дыхание было мягким и ровным.

«Секс с Лили был пустым времяпровождением, которое ни к чему не обязывает», — настойчиво повторил себе Трэвис.

Только потому, что он вспоминал, как менялся оттенок ее глаз, когда она билась под ним рыбкой, только потому, что он хотел снова и снова слышать ее голос, произносящий его имя, он не стал бы считать то, что между ними произошло, началом серьезных отношений.

Однако он не мог не признать, что ни с кем ему не было так хорошо. Лили давала ему ощущение второй половинки.

Даже с Люком, его братом-близнецом, этого не было. Неужели он решит, что она нужна ему как подруга? Так или иначе, он не собирается превратиться в монаха на ближайшие пять дней. Если он не затащит в постель Лили, значит, он переспит с другой девушкой. А еще лучше, если он сумеет окрутить и Лили, и кого-то еще.

Лимузин притормозил у отеля «Вилла Росси». Водитель открыл для них дверцу и протянул руку Лили, но когда увидел, что она спит, повернулся с улыбкой к Трэвису:

— Синьора так прекрасна во сне, не правда ли?

Трэвис прищурил глаза, показывая, что только он может делать подобные замечания в отношении спящей синьоры. Он окинул водителя взглядом с ног до головы, после чего тот отошел и начал выгружать чемоданы.

Трэвис наклонился к Лили и убрал с ее лица рыжий локон, наслаждаясь ее великолепием.

— Мы уже приехали, — тихо произнес он, словно не желая будить ее.

Она выглядела такой умиротворенной, такой прекрасной.

Ее большие голубые глаза открылись, и Трэвис больше не мог сдерживаться, — он наклонился еще ниже и запечатлел на ее губах поцелуй. Ее язык скользнул у него между зубами. Все в нем напряглось. Он не хотел анализировать свои чувства. Его слишком захватывала эта женщина, поэтому он отстранился от нее в тот самый момент, когда ее руки уже готовы были обвить его талию.

— Трэвис, — шепнула она, и губы коснулись его щеки, но он отодвинулся, чтобы ее магия не опутала его, словно сетью. Он хотел сохранить ясность мыслей. Неужели он дойдет до того, что начнет умолять ее о сексе?

Он одним рывком выбрался из машины и нацепил на лицо маску бесстрастной вежливости. С поклоном он подал ей руку. Лили была обескуражена такой резкой переменой. Однако когда первая волна смущения миновала, она ощутила прилив гнева.

— Я могу выйти из машины и сама, благодарю, — резко выпалила она, опуская на землю сначала одну округлую ножку, а потом вторую. Их тут же облил золотом солнечный луч. Не дожидаясь Трэвиса, она толкнула резную деревянную дверь и пошла по мощеной дорожке, слегка покачивая бедрами.

«Где она научилась так ходить?» — Трэвис не мог понять, что его так разозлило. Он не мог пережить того, что она оказывает на него такое действие. Она не должна быть такой откровенно сексуальной.

Трэвис заметил, как водитель лимузина снова бросил на Лили восхищенный взгляд. Когда они встретились глазами, Трэвис нахмурился. Он дал ему очень скромные чаевые, неловко схватил чемоданы и прошел мимо швейцара. К тому времени, когда он поравнялся с Лили, она уже разговаривала с администратором.

— У вас есть бронь на имя Лили Эллис? — спросила она, очаровательно улыбаясь приятному пожилому мужчине за стойкой.

— Да, — ответил он, задерживая взгляд на груди Лили.

Она невинно улыбнулась. Трэвис недовольно фыркнул. Она была такой наивной, что даже не знала, когда с ней заигрывают. Эти итальянцы разведут ей ноги и уложат на спину быстрее, чем она успеет глазом моргнуть. Представив Лили с каким-то иностранцем, Трэвис ощутил, как его обожгла ревность.

Она поправила волосы, и Трэвис заметил, как итальянец снова и снова возвращается взглядом к груди Лили. Нет, он должен положить этому конец. Он защитит ее от этих наглых итальянских ловеласов.