Будь моей
Шрифт:
Она же хотела, чтобы он вошел в нее до того, как она испытает вершину наслаждения.
Они сошлись на компромиссе, потому что Александра стала раздевать его, приговаривая:
– Возьми меня! О, возьми меня сейчас же!
Нагую, он отнес ее на постель, и Александра испытала первый раз вершину наслаждения, а Василий последовал за ней, и этот желанный миг наступил так стремительно, что оба они лишились сил и тела их оставались сплетенными.
А потом он любил ее на свой лад, И оказалось, что это так приятно, когда все твое тело, каждую его складочку
И снова она взлетела на вершину наслаждения, ощутив его руки внутри своего тела.
А когда, наконец, он снова вошел в нее, ощущение было совсем иным: он был так нежен, так почтителен и нетороплив, что они достигли экстаза вместе, и это было еще более восхитительно.
Он был так прекрасен, что Александре на миг стало жалко всех этих женщин, которые теперь будут вынуждены обходиться без него.
Но она не собиралась делиться своим мужчиной, ни в малейшей степени!
И, когда они лежали рядом и ее голова покоилась у него на плече, а его ладонь нежно поглаживала ее руку, лежавшую у него на груди, ей захотелось поблагодарить Василия за эту чудесную ночь – отдать ему самую желанную, а для Александры – самую дорогую вещь на свете, и она знала, что достойным подарком может быть только одно.
Очень тихо Александра сказала:
– В качестве свадебного подарка я дарю тебе Князя Мишу. – И, чувствуя, что снова готова заплакать, добавила:
– Но, если ты когда-нибудь обидишь его, я испробую свой кнут на тебе.
Он увидел слезы у нее на глазах прежде, чем она успела спрятать лицо у него на плече:
– Алин, я не могу принять такой подарок.
– Но я хочу!
Василий яростно сжал ее в объятиях и робко сказал:
– Спасибо, я буду заботиться о нем как о собственном ребенке.
Он понял, что Александра, должно быть, слышала их разговор со Штефаном в конюшне. Вместе с тем он понял и кое-что другое и преисполнился радости. Существовала только одна причина, по которой Алин согласилась бы расстаться со своим драгоценным скакуном.
– Почему ты мне не сказала, Алин? – нежно спросил он.
– Что?
– Что любишь меня.
Александра слегка изменила положение и хмуро посмотрела на мужа:
– С чего это ты?
– Признайся, что любишь меня.
– Я была бы дурой, если бы…
– Ты меня любишь! Скажи это!
– Зачем? Чтобы ты посмеялся? Так ты можешь…
– Я могу сказать, что я тоже тебя люблю. Я полюбил тебя еще до того, как узнал, какая ты на самом деле, любовь моя. Ты думаешь, почему я поехал за тобой?
– Я припоминаю, что ты мне тогда сказал, и с любовью это не имеет ничего общего.
– И ты поверила? Напрасно! Но теперь ты должна мне верить, Алин.
Внезапно она улыбнулась ему, и впервые в жизни граф был так ослеплен
– Я верю, – сказала она и поцеловала его нежно, словно говоря «люблю тебя», но тотчас же испортила впечатление, добавив:
– Тебе повезло, что я обещала отцу заставить тебя полюбить меня.
– Почему?
– Потому что я привыкла быстро достигать успеха – иначе тебе пришлось бы всю ночь убеждать меня.
Василий не знал, серьезно она говорит или нет, поэтому фыркнул и сказал:
– Поскольку сегодня вечер признаний, скажи, когда ты собиралась сообщить мне о ребенке? Она судорожно вздохнула:
– Черт возьми, Василий, ты не мог догадаться так скоро!
Он рассмеялся:
– Я так и знал, что когда ты впервые обратишься ко мне по имени, то непременно с упреком!
Алин пропустила его слова мимо ушей и спросила:
– Так когда ты догадался?
– Только что. – И он улыбнулся довольный, что она косвенно подтвердила эту догадку. – Ты знаешь, как я обожаю твои груди, Алин, и неужели ты думаешь, что я не заметил бы хоть малейшего изменения в них?
Тут же последовал новый выпад:
– Не воображай, что теперь ты сможешь игнорировать меня, потому что твой наследник уже зачат.
Василий вздрогнул:
– Вольно ж тебе помнить такие глупости!
– Я помню все, что когда-либо…
– Но ты не должна попрекать меня, потому что тогда я был просто в панике. Ей-Богу я считал, что брак не для меня.
– А теперь?
– А теперь я думаю, что не смог бы обойтись без тебя, любовь моя. Сказать по правде, мне было бы легче перестать дышать.
Она улыбнулась и обняла его и, чувствуя желание поддразнить счастливого мужа, заметила:
– Между прочим, в Англии у меня остался жених.
– Кто остался?!
– Довольно упитанный виконт, который был готов взять меня с ребенком или без, лишь бы добраться до моих лошадей. А ты уверен, что не женился на мне по той же самой причине?
– Само собой, – ответил он. – Но как ты смела даже в мыслях отдать моего сына другому мужчине?
– Твоей дочери был нужен отец.
– У моего сына он уже есть.
– Но ты слишком долго меня искал.
– А ты останавливалась совсем не там, где я мог разузнать о тебе, и я то и дело терял твой след, Алин снова уткнулась лицом в плечо Василию:
– Значит, я делала именно это? Он подозрительно покосился на нее:
– Ты смеешься, Александра? Она больше не могла сдерживаться:
– Как приятно снова ссориться с тобой!
– Ты маленькая ведьмочка, – усмехнулся Василий, – и я запомню, что в будущем мне не следует быть таким доверчивым.
– О нет, мне нравится, когда ты доверчивый. И еще мне нравится твоя небольшая склонность к ревности. И я люблю, когда ты нагой и лежишь на спине, а я тем временем…
– Господи, Алин, придется снова уложить на спину тебя.
– Так чего же ты ждешь?
– А как насчет того, чтобы сказать «пожалуйста»?
– Ты опять напираешь на меня, Петровский.
– Нет, – ответил он, снова опускаясь на нее и входя в ее лоно…