Будь моим парнем на лето, или стань моей девушкой навсегда

Палла Иоланта

— Извини, другого не будет, и обувь на каблуке ради тебя я точно носить не буду.

Правая бровь Ярослава взлетает вверх так медленно, что я успею дважды нервно сглотнуть.

— Меня вполне устраивает то, что я вижу.

— Отлично!

Складываю руки на груди, испытывая дичайшую необходимость огородиться от него. Хотя бы так.

— Что с настроением, Лесенька? Бешенство от Киры передалось?

— А может от тебя?

Войский хмурится еще сильнее, пока я начинаю постукивать ногой по песку.

— Пофиг. — Наконец выдает

он и разворачивается. — Пойдем. Дел сегодня по горло. Некогда выяснять, кто тебя укусил за ночь.

— Настоящий джентльмен. — Фыркаю в спину, но Войский не спешит оборачиваться, пока я рассматриваю его спину.

Вот откуда такие наглые берутся? Нет, понятно, что все мы из роддома, но там так щедро не одаривают человеческими качествами. Наглостью. Надменностью. Уверенностью, которой мне порой не хватает. Вот идет он, а мне по незримым каналам передается сила, которой от Яра буквально сквозит во все стороны.

— Машина? — Торможу, когда мы выходим к проезжей части, где у обочины припаркован черный спорткар.

— А ты на коня рассчитывала? — Усмехается и открывает передо мной дверь.

Наверное, вся их тусовка ездит на спортивных тачках. У Демида тоже красивая машина, но не сравнится с черным зверем, в который я села, моментально почувствовав себя загнанной в угол студенткой, которую пытается очаровать богатенький мальчик. Я бы так и подумала, но разница в том, что эта будущая студентка сама прыгнула в пасть к таинственному животному, и назад дороги не было. По крайней мере, пока я не увижу, как на такую новость отреагирует Кира.

И все окружающие. Изменится ли что-то, или так и продолжат по тихой меня травить, когда Ярослава не окажется рядом.

— Куда мы едем?

— Ко мне.

— Что? Зачем?

Повернулась к спокойному Войскому, который лишь усмехнулся, не удостоив меня внимания. Он завел мотор и быстро влился в поток машин.

— Скажешь отцу, что мы вместе время проводим. Если он спросит.

— Сейчас?! В такую рань?!

— Да, Смирнова. Я не собираюсь ждать, когда у тебя отрастут стальные…

— Хорошо. — Перебила его, отворачиваясь к окну, и крепко сжала свой рюкзак пальцами. — Просто я думала, что мы как-то подготовимся.

— Лесенька, если ты хотела речь заучить, то не получится. — Яр фыркает, а я тяжело вздыхаю. — Мой отец сразу просечет, что ты мнешься, поэтому поддакивай и не парься.

— А…

— Без А, Смирнова.

— Очень пояснительно. Как твоего папу зовут?

— А ты не знаешь?

Ярослав искренне удивляется, и я поворачиваю голову, ловя его взгляд.

— Нет.

— Поражаешь, Леся. — Войский заворачивает во двор и тормозит перед шлагбаумом, который медленно поднимается, когда охранник видит водителя. — Александр Витальевич.

Не знаю, как реагировать, что говорить, каким образом себя вести, чтобы старший Войский мне поверил. Провалиться в первый же день будет очень стыдно. Главное, выполнить свои обязательства, чтобы и Яр сдержал слово.

Пока я размышляю, Ярослав паркуется, выбирается из машины и снова удивляет своей галантностью. Открывает мне дверь и подает руку. От прикосновения ладонь начинает покалывать, но я тут же ее одергиваю и прокашливаюсь, чтобы мажор не успел поймать меня с поличным.

Идем в полнейшей тишине, не произнося ни слова. Через светлый холл первого этажа в здании, где живет Войский, существенно отличается от тех, которые я видела раньше. Даже у Ники не так. Дышать все сложнее, особенно в ограниченном пространстве лифта. На мгновение кажется, что голова кружится, и я упираюсь взглядом в свои руки, которые напряженно сжимают лямки рюкзака. Секунды до прибытия на нужный этаж кажутся вечностью, но вот Яр уже пропускает меня вперед и открывает дверь.

Теряюсь окончательно, когда этот наглец с порога притягивает меня к себе и широко улыбается, глядя перед собой. Уже открываю рот, чтобы высказать ему свое гневное фи, но он меня опережает.

— Здравствуй, папа! — Голова медленно поворачивается в сторону его взгляда, и меня словно замораживает. — Мы пришли. Ты же хотел о ней знать? Вот. Знакомься. Моя Смирнова. Можно просто Лесенька. Ой, нет! — Он театрально бьет себя ладошкой по лбу. — Лесенька она только для меня. Для других Олеся.

Я нахожусь в другой реальности. Настолько бредовой, что готова истерично рассмеяться, потому что Войский превращается в нежного театрала, играющего свою роль на все двести процентов. Зрители были бы в восторге, если бы он появился на большом экране в роли насмешливого Ромео. Я смотрю, как его рот открывается, и вроде из него вылетают какие-то звуки, но я уже несколько минут не могу уловить ни слова, а все из-за горячих пальцев, которые так сильно сжимают мою талию, что связно мыслить я не могу.

— Так, — из этого состояния меня выводит голос мужчины, копией которого является Яр, — значит с тобой, Олеся, мой сын проводит так много времени?

— А… Да, — выдавливаю из себя членораздельные звуки, но отвлекает движение руки ниже положенного на пару сантиметров, — Александр Витальевич. Со мной.

Лицо тут же начинает полыхать, словно меня кинули в топку вместе с полешками. Так, чтобы не расслаблялась. Вообще, я не привыкла так нагло врать, но ради своей защиты стоит постараться. Всего разок. С меня же больше не требуется.

— Как интересно. — Мужчина потирает подбородок, осматривая меня, словно дешевую бижутерию на витрине ювелирного. — И по ночам?

Киваю на автомате и тут же замираю. Кажется, что лицо превращается в помидор, настолько сильно горит от стыда. Ловлю взгляд улыбающегося Ярослава и готовлюсь к тому, что убью гада, как только мы останемся одни.

— И чем же вы занимаетесь? Столько времени проводить вместе…

— Английским. — Выпаливаю через улыбку.

— Английским… — Повторяет Александр Витальевич, переводя взгляд на сына. — Кто кого учит?