Будь моим... оборотнем

Новикова Татьяна О.

— Впрочем, если тебе так хочется, приступим. Удача на нашей стороне. Девочка отошла достаточно далеко от остальных. С ее друзьями можешь делать все, что захочешь. Я перехвачу девочку, перемещусь с ней к пещере. Ты знаешь, где нас искать.

Он кивнул, предвкушая нечеловеческое наслаждение.

…То письмо лежало воткнутым под дверь, и Ричарду оно не понравилось с первого взгляда. Качественная бумага, надушенная чем-то приторным, чтобы не различить запаха пишущего. Чернила дорогие, которые не размыть ни водой, ни временем. Каких-либо вензелей или подписей ни

на конверте, ни на листе не было. Зато текста много, витиеватого, красочного, суть которого сводилась к одному — некто следил за Анной. Этот некто знал о ней всё: полное расписание дня, каждый шаг, вздох, даже то, что она предпочитала на ужин. Этот кто-то осведомлен про её переписку настолько хорошо, словно отлавливает письма перед тем, как те попадают во дворец. И если Ричард будет общаться с ней, если вернется в столицу ради неё — девушку убьют.

Ричард специально уехал из Кристани, только бы разорвать их связь. Анна лучше его, она достойна большего, да и не полюбит она никогда беглеца и скитальца. Кто он и кто она? У них разные судьбы, и было бы глупо пытаться навязывать себя той, которую нарекли спасительницей целого королевства. Но сейчас, зная, что Анна в опасности, Ричард хотел рвануть обратно, вывезти её из замка и укрыть от всего мира.

Но он не мог. Кто-то знал о ней всё, кто-то был ближе. Записки приходили ежемесячно, и Ричард понимал: следят не только за ней, но и за ним.

Что ж, он поддался правилам игры. Писал мало и скупо, приезжать не приезжал, правда, подкупил парочку оборотней, которым велел присматривать за Анной издалека. С ней всё было хорошо. Она гуляла по городу, изредка выезжала за пределы столицы. Ричард узнавал о том, чем дышит девушка из его прошлого, через посредников. Он хотел бы оказаться рядом с ней, да только не мог…

А потом появилась влюбленная Ривалия. Её отец открыто предложил замужество, ибо сильнее всего на свете жаждал пристроить свое чадо. План возник в голове моментально. Одно дело — уехать просто так, а другое — поделиться с любимой бабушкой радостным событием.

Для церемонии требовался свидетель, и если провернуть всё быстро — у них появятся драгоценные часы, за которые Ричард был обязан придумать, как защитить ту, без которой не мыслил себя. Он был готов принять удар, погибнуть за неё тысячу раз.

Только бы успеть.

Только бы она жила.

Ричард приехал в столицу загодя и сходил на личную аудиенцию с Харотом и обсудил таинственные послания. Как оказалось, тот был осведомлен о них, более того — виновника искали уже сейчас. Харот сам предложил вывезти Анну из столицы.

Он не отправлял Маделин письма, а подложил его под дверь сам. Издалека наблюдал за тем, как бабушка показала письмо Анне, а та отреагировала с широкой улыбкой.

Она была счастлива за него. Почему это вызвало в нем почти физическую боль? Где-то в глубине души он надеялся…

На что? Что Анна хотела быть с тем, кто даже не отвечал на письма?..

Всю дорогу до Ледяных гор Ричард не чувствовал за спиной чьего-то присутствия. Анна не казалась напуганной, скорее — безразличной ко всему. Кроме

того, оказалось, что она выходит замуж за короля.

Это был удар под дых! Да, Анна никогда бы не полюбила беглеца и скитальца, но само понимание того, что она ЛЮБИТ кого-то иного, вышибало из равновесия. Стыдно признаться, но Ричард влюбился в неё с первого взгляда, с первого слова — и только теперь, рядом с ней, мог надышаться. Она стала его воздухом.

После её признания воздух резко кончился, и его остатки обратились в жгучий яд.

Получается, она счастлива?..

Возник вопрос: нужно ли увозить Анну незнамо куда или достаточно воротить её домой целой и невредимой? В том, что письма писал не король лично, Ричард был уверен — сквозь бумагу проступал запах… оборотня, такого же, как он сам.

Пусть она будет цела и невредима, а остальное — ерунда. Пусть она возненавидит его и никогда не примет себе в защитники — главное, чтобы выжила.

Кто-то открыл на неё охоту, копался в её голове, насылал приступы боли. Ричард был готов самолично свернуть шею этому мерзавцу, но Ривалия не могла отследить магический след.

— Придется подождать, — пожимала плечами девушка. — Я попробую поставить на Анну блок. Имей терпение, мы обязательно найдем колдуна.

Пришлось поддаться правилам игры.

…В эту ночь он спал особенно крепко, словно под действием снадобья. Обычно Ричард слышал во сне всё, что происходит, но сегодня не мог. Ему снились шоколадные глаза, в которых стояла грусть, и каштановые волосы, пахнущие весной.

А на тот эгоистичный поцелуй, последний в их жизни, она отреагировала холодно. На что он надеялся, глупец, когда попытался на секунду присвоить себе невесту короля?

…Крик рвался сквозь толстую стену забытья. Надрывный, женский крик, пронзающий тело острыми иглами.

Ричард вскочил на ноги.

Глава 7. Да будет так!

Я проснулась от холода, облепляющего собой спину. Подо мной находилось что-то твердое и очень холодное, почти ледяное. Руки не подчинялись и покалывали, болтаясь за спиной.

Я открыла глаза.

На меня смотрели безразличные ко всему глаза из мрамора. Десятиметровая (если не больше) статуя богини, казалось, была готова ожить. Юбка её струилась, опечаленное лицо с невыносимо реалистичными пропорциями выражало боль, страх, обиду — всё сразу. Богиня сложила тонкие ладони у груди в молитвенном жесте, словно прося прощения. Она была так огромна, что я невольно поежилась.

Да, это определенно пещера из рассказов Ричарда. На стенах каменной мозаикой были выложены узоры, замысловатые и простые, разноцветные и поблекшие от времен. Свет исходил из проема, тонкими лучами расходился по пещере.

А руки всё-таки связаны, не иначе. Я ощущала запястьями магические путы, плотно въевшиеся в кожу.

Всё-таки у оборотней существует традиция приношения в жертву наивных человеческих девочек.

Через несколько минут недвижимого лежания на камне я поняла, что, возможно, притащил меня сюда не Ричард.