Будь моим... оборотнем
Шрифт:
Губы исказились в вымученной улыбке, плечи ссутулились, но Ричард выпрямился, вдохнул и выдохнул, будто боролся с самим собой.
— Я понимаю, нам не суждено быть вместе. Но… можно, я всегда буду рядом? — спросил он, зачем-то расстегивая пуговицу на своей рубашке. — Буду оберегать тебя от проблем и врагов. Я готов никогда не показаться тебе на глаза в человеческом обличье. Лишь защищать. Без обещаний и принуждений. Я никогда не брошу и не отпущу тебя. Стану сторожевым псом для моей королевы. И никогда ничего не потребую взамен. Можно?
Последняя
— Я хочу оберегать тебя в путешествиях. Знать, что с тобой всё будет хорошо. Наблюдать за тем, как растут твои дети. Я не покажу, что я человек, не выскажу своего мнения. Можно, я перестану быть человеком? Только для тебя. Позволь мне стать твоей тенью, твоим волком, твоим защитником.
Пыльная окровавленная рубашка упала на землю.
— Ты можешь не беспокоиться о моих чувствах. Им не место в наших отношениях. Псы не чувствуют. Их единственное призвание — верность.
Брюки бесшумно скользнули вслед за рубашкой. Хриплый голос дрожал.
— Разреши мне обратиться прямо сейчас, чтобы навеки стать твоим псом. Прости, что я причинил тебе столько боли. Если бы не я — всё бы сложилось иначе.
— Постой. — Я дотронулась до плеча, но Ричард покачал головой и аккуратно отвел мою ладонь в сторону.
— Не останавливай, не надо. Риша… — Он зажмурился как маленький мальчик. — Я тебя люблю… с самого первого дня. И я прошу лишь об одном: позволь мне находиться рядом. Ты станешь женой самого короля, первого человека Кристани. Что могу тебе предложить я? Ничего, кроме преданности. Позволь мне навсегда остаться твоим волком.
Измученное выражение на лице, напряженное тело, тяжелый вздох. Печальная улыбка.
— Кстати, вот третье правило наших законов. Не любить никого другого. И я его нарушил задолго до бракосочетания. Задолго до встречи с Ривалией. Задолго до отъезда из столицы. Я — слабак. Я обещал стереть тебя из памяти. Но теперь… я просто не смогу находиться далеко, зная, что тебе угрожает опасность. Прости, Риша… Ты спрашивала, как переводится это слово? С истинного языка оборотней: «Жизнь моя». Ты — всё, что мне нужно.
Он замолчал, откинул с лица светлую прядь и закусил губу. А потом закрыл глаза, на которых выступили слезы. Смена ипостаси оказалась невероятно простой — не было ни крови, ни стонов, ни изломанных костей. Ничего из того, чем кормило меня телевидение. Вот передо мной стоит обнаженный мужчина — всё вертится и кружится, человеческие черты смываются волчьими, искривляются очертания — и появляется волк. Родной волк с глазами цвета беззвездной ночи.
Нет ничего интимнее, чем обращение оборотня. Ричард открыл передо мной не только свою душу, но и тело. Раскрылся весь, понимая, что я могу растоптать его веру своим безразличием.
Я размыкала рот как рыбешка, вся тряслась и не могла успокоиться. Пора становиться сильной. Из-за моей слабости, из-за его нерешительности мы оба страдали полгода. Я обняла зверя за шею и прошептала так тихо, чтобы никто, даже сами боги, не могли меня услышать:
— Я
Глаза в глаза. Учащенное сердцебиение. Я гладила мягкую шерсть волка, которая когда-то защищала меня ночами от холода, и рассказала ему обо всем. О его глазах, о ехидстве, о бескрайней мудрости, о тепле рук, о запахах лета и травы, об острых скулах и тонкой линии губ.
О том, как благодаря ведьме я попала домой, но вернулась обратно, когда поняла, что накрепко увязла в изумрудно-серых глазах.
О том, как шла в столицу, боясь потерять того, кто стал для меня всем за несколько коротких дней.
О поцелуе с привкусом крови, слаще которого в моей жизни не было ничего.
О том, что я была готова рассыпаться на части, узнав, что он женится.
О моих снах и о бессонных ночах рядом с ним.
О шрамах на его теле, которые я запомнила своими пальцами.
— Я запрещаю тебе быть моим псом, — повторила так громко, чтобы слышали даже вершины гор. — Будь моим мужчиной.
Обратное превращение. Человек напротив и его губы, такие горячие, такие необходимые. Его пальцы, нерешительно ведущие по моей спине вниз. Его сбитое дыхание.
Как всё просто. Когда-то мне казалось, будто я попала в настоящую передрягу. Будто спасла убийцу.
Но идеально начертанные планы рушатся, жизни ломается от букв, переплетенных в слова. До пропасти остается один шаг, но и он длится вечно. И то, что навсегда потеряно, оказывается в твоих руках.
Главное — верить.
— Простите, — донеслось смущенным писком.
Я завизжала от неожиданности, Ричард задвинул меня себе за спину. Перед нами стоял придворный маг, который краснел и мялся как мальчик. Я, невольно хихикнув, подала Ричарду штаны. А то посчитают нас извращенцами, что добрались до священных гор, только бы предаться плотским утехам.
— Уважаемая Анна, я рад, что вы прибыли в место назначения, но вас просят срочно воротиться во дворец.
— Зачем? — спросил Ричард, поспешно застегивая рубашку.
— К вам прибыли гости, госпожа.
Сердце разбилось вдребезги.
Портал заблестел, приглашая шагнуть внутрь. Мы ступили в него вместе, думая о воротах во дворец. Рука об руку.
В замок я шла одна — Ричарда не пустили как лицо, не имеющее допуска к тайнам короны. Он пожал плечами и сказал, что подождет меня снаружи.
— Всё будет хорошо, — щелкнул по носу. — Помни, я волнуюсь за тебя, Риша.
— Угу, — глубокомысленно ответила я, чутьем предвкушая подставу.
В королевском кабинете меня встречало трое: сам правитель и два человека, знакомых мне до боли. Те, о ком я плакала ночами. Те, кому писала письма — и не отправила ни одного. Мама, невысокая, светловолосая, в домашнем платье, и папа, ссутуленный и постаревший мужчина, кажется, даже сильнее постаревший, чем раньше. Он теребил галстук и не смотрел на меня, а вот мама, напротив, прожигала взглядом.