Будь покорной, девочка
Шрифт:
— Подписывай и без глупостей, — сквозь зубы процедил он. — Я поставил Бергмана перед выбором: либо ты, либо его дочь. Думаю, понятно, кого он выбрал? От тебя он уже отказался. Даже не счёл нужным с тобой поговорить. Так что подписывай.
Слова Вига больно ранили меня. Я была почти уверена, что он все врет. Но, если на секунду представить, что Бергману действительно пришлось выбирать… Может быть это и правда.
— Зачем же тогда эта бумага, если он сам от меня отказался? — я устало подняла глаза на
Уже сейчас я решила, что не подпишу это. И так же я понимала, что сейчас я делаю, возможно, последний полноценный вдох. Дальше Виг разозлится, и начнется сеанс нестерпимой и нескончаемой боли.
Но мне было все равно. Если слова Вига правда — мне больше незачем существовать. Я была уверенна, что ни с кем и никогда я не буду так счастлива, как была с Ароном. А если неправда — то, как мне жить дальше, если я пообещала не разрушать его семью и больше никогда не появляться в его жизни? Я не смогу жить без него.
Тогда какой смысл сейчас пытаться задобрить Вига?
— Ты мне перечишь? — лицо Вига скривилось в злобной гримасе.
— Нет, — спокойно ответила я. — Я Вам отказываю.
— Отлично! — Виг отпустил мою голову и демонстративно вытащил ремень из своих джинсов. — Я вообще-то не хотел тебя калечить, но сейчас ты ответишь за своего бывшего любовника по полной.
Мужчина вытряхнул меня со стула и опять за волосы потащил к дивану. Но сейчас его действия пугали до жути. Казалось, что он хочет содрать с меня скальп, настолько сильно тянул за волосы.
Швырнув меня на диван, Виг придавил мою грудь коленом до хруста в рёбрах, а затем принялся расстёгивать джинсы, наклонившись над моим лицом.
Извернувшись, я вцепилась зубами в кисть мужчины, и он тут же наградил меня ещё одной пощечиной. От полученного удара, губы занемели, снова все закружилось, завертелось, звон в ушах заглушил все остальные звуки.
На долю секунды я закрыла глаза, а открыв вновь, не поверила в увиденное. Надо мной возвышался не Виг Ларссон, а Александр Страм. Он спешно снимал с себя белоснежную рубашку.
У меня галлюцинации? Или Страм и Ларссон решили добить меня вдвоем? Я думала Страм не такой. Но нет. Мужчина во всю рассматривал меня, избавлялся от одежды, а после и вовсе принялся лапать меня за плечи.
Но последнее действие заставило меня прийти в себя.
Страм надел на меня свою рубашку и быстро застегнул на все пуговицы.
— Идти можешь? — спросил он, а я непонимающе мотнула головой.
Куда идти? Что мешает ему изнасиловал меня прямо здесь?
Тогда он подхватил меня на руки и понес прочь из логова Вига.
— Все хорошо, — успокаивал меня Страм. — Я передам тебя Бергману. Не бойся.
Нет! Только не Бергману!
Но сейчас я почувствовала себя слишком обессиленной, чтобы продолжать борьбу. Мне нужно увидеть моего Хозяина.
Глава 52
Александр Страм вынес меня на улицу и еще долго шел по каменистой дороге до огромный проржавевших ворот. Там его уже ждали люди, среди которых были Мел с мужем и Алина.
Свет от фар припаркованных машин слепил в глаза, поэтому я отвернулась и зарылась лицом в обнаженную грудь Страма. Меня немного трясло от озноба и головокружения, но запах тела Страма не вызывал рвотных позывов.
Мел жалобно оглянулась на своего мужа, даже в такой ситуации не решаясь подать голос самостоятельно. Тогда Маер еще крепче сжал кисть своей любимой женушки и вместе с ней подошел к нам.
— Что с ней? Нужно в больницу? — спросил он вместо Мелиты.
— Определенно нужно, — ответил Страм, не останавливаясь перед этой парочкой. — Серьезных внешних травм вроде нет, поэтому отвезем сами.
В этот же момент раздался рев мотора, незнакомый седан показался из-за поворота и резко затормозил возле машины Маера. Из седана тут же выскочил Бергман и помчался вперед.
— Алинка! — выкрикнул он, подбежав к девушке, и сгреб ее в объятья. Он ошалело поцеловал несколько раз свою дочь в висок и макушку, а его глаза блеснули от подступающих слез.
— Обалдеть, — заворчала Алина, не сопротивляясь такому стихийному проявлению отцовской любви. — Пап, ты не целовал меня с момента, когда мне исполнилось пять.
— Ты в тот день разбила мои часы и изрезала мой паспорт, — Бергман на примере дочери так же старался держать себя в руках, но его голос задрожал.
— Видимо, хреновая я была дочь, — всхлипнула Алина, кусая губы, чтобы не расплакаться.
— Самая лучшая, — тихо выдохнул Бергман, чтобы его могла услышать только Алина.
Растерянная такой семейной идиллией, я заерзала в руках Страма и вынудила его спустить меня на ноги. Я не могла сейчас вклиниться в этот момент для двоих и решила просто сесть в машину. Не могу сказать, что я испытала ревность, скорее очередное разочарование своему решению. Мне так хочется сейчас оказаться в объятьях моего Хозяина, но даже если это случится, я должна буду самым решительным образом его оттолкнуть.
Я не имею права разрушать их семью. Не могу этого допустить.
Но я тут же встретилась с пронзительным взглядом черных глаз Бергмана и не смогла больше сделать ни одного движения, ни одного вдоха. Мне казалось, что мое сердце остановится, если он отведет от меня взгляд.