Будь сильной
Шрифт:
– Осталось всего три дня.
– Нет. Я тебя не допущу.
– Что?! Но мне нужно это!
– В этом-то и дело, на словах тебе это нужно, но на деле, ты даже не пытаешься! Где гора учебников, где восторженные отзывы о твоей работе? Где это все? Верно. Нигде. Потому что ты ничего не сделала.
– Но я...за неделю не реально все вытянуть...
– И что? Значит можно вообще ничего не делать? У тебя есть три дня. И я должен реально увидеть, что ты хочешь в Бруклин, что ты любишь кого-то
– Да.
– Иди.
Она поднялась, но остановилась у двери:
– Если бы не та короткая нога...Вряд ли я бы была жива...
Эшли вернулась домой и уселась с Адамом перед телевизором. В дверь постучали:
– Наверное Тоби,- подскочила она и пошла открывать дверь.
На пороге стояла та, кого ей больше всего не хватало:
– Твою мать, Бенсон, я проехала столько, что денег на бензин потратила больше, чем на машину! – на пороге стояла Люси.
– Какого черта ты здесь делаешь?
– Ага, прям с порога и рассказала, – отодвинула она подругу и вошла, – О, черт возьми, а ты, жук-навозник, что здесь делаешь? – увидела она Адама.
– Мы с ЭшЭш помирились.
– Знаешь, мне плевать, пока я здесь, ты должен свалить.
– Почему?
– Ты мне не нравишься, – смотрела она на его удивленное лицо, – Ну! Топ-топ, отсюда.
– Ладно, увидимся завтра, – он поцеловал Эшли и ушел.
– Милый наряд, под меня косишь?
– Что ты здесь делаешь? – Эшли была не довольна.
– Когда мне звонил Тайлер, я сказала, что он справиться сам. Когда звонили Джессика и Келли, я сказала это же. Когда позвонил Джордж, я начала переживать, а когда мне позвонила мисс Хард, а следом и Джеймс, мне пришлось сесть в машину и вернуться сюда. А ты знаешь, как это вредно и стыдно, особенно если ты бежишь из города, потому что беременна! Так что объясни мне, что я здесь делаю?!
– Ты беременна?!
– Нет блин, я просто так это сказала, люблю шутить так тупо...
– Это круто!
– Нет, дети крутые, когда они не твои,а когда тебе хочется съесть весь холодильник и тут же занюхать освежителем воздуха, а потом плакать над рекламой туалетной бумаги, это тупо! А теперь сядь, расскажи мне, почему этот индюк здесь, но прежде, иди сюда, – она дождалась пока Эшли подойдет и дала ей подзатыльник, – Это тебе за то, что ты рассталась с Тайлером, за Джорджа и Келли, за Хард и Джеймса, и за меня!
– Эй, думаешь если беременна, все можно? – потерла она затылок.
– Да! Что за черт с тобой?! Где твои милые кофточки и платья? Где романтичные прогулки с Тайлером и не капли в рот?!
– Я изменилась!
– Нет.
– Да!
– Измениться, это покрасить челку в розовый или начать носить очки, ты же, просто перевернула свою жизнь с ног на голову и запустила
– Черт, с чего ты взяла, что можешь меня лечить?!
– Моя мама тоже умерла! Вот с чего!
– Не говори это!
– Умерла.Умерла.Умерла.Умерла. Может если я повторю тысячу раз, ты поймешь!
– Хватит!
– Когда ты пьешь, не боишься, что забываешь о ней?
– Что?
– Больше всего на свете, я боялась, что забываю мою маму. А ты делаешь все, чтобы ее забыть.
– Нет!
– Да! Я тебе больше скажу, ты делаешь все, чтобы она прекратила считать тебя, своей дочерью!
– Люси...- ей было невыносимо слышать подобное и она села на диван.
– Я была младше тебя, когда она мерла, представляешь какого это, когда тебе не у кого спросить совета? Нет. Потому что она была здесь в самый важные времена.
– Нет! Она не увидит кем я стану, не поможет выбрать платье на свадьбу, не увидит моих детей!
– Увидит! Она все это увидит, а если нет, то после того, как ты проживешь свою жизнь, вы встретитесь и ты расскажешь. Но чтобы это случилось, чтобы было, что рассказать, пора брать себя в руки! Пора хоть как-то двигаться.
– Я должна за три дня все исправить, чтобы уехать в Бруклин.
– Бруклин, это не для тебя! Ты не девчонка из Бруклина, тебе нужен Нью-Йорк, Лос-Анджелес!
– Я правда люблю его.
– Нет. Не любишь ты его. Тебе просто нужен кто-то, чтобы не быть одной. Я могу долго говорить с тобой, но мне нужно отдохнуть, а ты...Иди и займись всем, чтобы не провалиться завтра.
– Спасибо.
– Ага.
Эшли была в учебниках, когда впервые за долгое время, она вспомнила о маме. Всего один момент, как Ханна говорила о Нью-Йорке, о том, сколько таланта у Эшли, о том, что такое место будет ей под силу. Она так отчетливо слышала голос мамы, что слезы навернулись.
– Почему ты плачешь? – стояла у дверях комнаты Люси.
– Маму услышала.
– Это хорошо. Скоро перестанешь плакать и будешь улыбаться.
– Так что, в Нью-Йорк?
– Знаешь...я хочу в Бруклин. С ним. Адам. Он дорог мне.
– Он закрыл тебя в кладовке.
– Я уже простила.
– Тебя чуть...
– Я простила.
– Он бил тебя!
– Тайлер тоже.
– Знаешь, поступай, как хочешь, ошибкой было приезжать сюда, я должна переживать о своем ребенке, а не о том, в какое дерьмо тебя затащит Адам! Мне не нужно все это, Эшли...
– Уезжай.
– Не могу, потому что я хороший друг.
– Считай, что я выгнала тебя. Уезжай. Можешь начать новую жизнь. Не переживай за меня.
– Как это возможно, за один день вычеркнуть тебя из жизни?